А была ли та встреча Пятакова с Седовым на самом деле? Сам Седов в дни его пребывания в Берлине писал отцу в Константинополь, где тот тогда находился, что «встретил на Унтер ден Линден Рыжего» (так в партийной среде называли Пятакова из-за цвета его волос).
«Я посмотрел ему прямо в глаза; он отвернулся, как бы не узнавая меня».
Вероятно, тайная встреча Пятакова с Седовым – такая же ложь, как и знаменитое путешествие Пятакова на самолете к Троцкому. 27 января 1937 года во время процесса Троцкий из Мексики направил по телеграфу «Конкретное предложение московскому суду».
«Дело идет о показаниях Пятакова. Он сообщил, будто посетил меня в Норвегии в декабре 1935 г. для конспиративных переговоров. Пятаков прилетел будто бы из Берлина в Осло на самолете… Когда и как он вылетел из Берлина в Осло? Если в Берлин он мог приехать открыто, то из Берлина он должен был выехать тайно (нельзя же допустить, что само советское правительство посылало Пятакова для заговора с Троцким). …Если допустить на минуту, что Пятаков совершил путь из Берлина в Осло легально, то о его прибытии писала бы, несомненно, вся норвежская печать. … Норвежская газета «Афтенпостен» утверждает, что в период, указанный Пятаковым, ни один иностранный самолет не прибыл в Осло».
Часть вопросов Троцкого носила и вовсе издевательский характер. «В каком часу прибыл Пятаков в Осло? Ночевал ли в городе? В каком отеле? (Надеемся, что не в отеле “Бристоль”)». Намек был на то, что в августе 1936 года, во время первого Московского процесса, один из подсудимых, старый большевик Эдуард Гольцман заявил, что получал инструкции об «устранении» Сталина от Троцкого в Копенгагене в ноябре 1932 года, а Лев Седов ожидал его в «холле гостиницы “Бристоль”», расположенной вблизи копенгагенского железнодорожного вокзала. Через неделю после того как смертный приговор Гольцману был приведен в исполнение, датская газета «Социал-демократ» сообщила, что отель «Бристоль» в Копенгагене был закрыт в 1917 году.
Телеграмма Троцкого заканчивалась словами: «…Согласятся ли председатель суда и прокурор задать Пятакову перечисленные вопросы?» Понятно, никто ему их не задал, Пятакова вместе с большинством обвиняемых (всего 13 человек) поспешили расстрелять.
Фейхтвангер пишет, что осужденный Карл Радек, покидая зал суда, не к месту улыбнулся. И не пишет о том, как, увидев в зале Фейхтвангера, помахал ему рукой, что было одновременно и приветственным, и прощальным жестом. Об этом стало известно от Марии Остен, в качестве переводчицы сопровождавшей Фейхтвангера.