Великий обман. Чужестранцы в стране большевиков (Симкин) - страница 80
В 1937 году Клюев был расстрелян как враг народа по делу о никогда не существовавшей «кадетско-монархической повстанческой организации Союз спасения России». Городецкий жил еще долго, стал автором «текста слов» кантаты «Песнь о партии».
Личные мотивы
Сугубо личные мотивы двигали и философом Вальтером Беньямином, который приехал в СССР в 1926 году, главным образом чтобы повидаться с латышской коммунисткой, актрисой Асей Лацис, в которую был влюблен. Правда, его счастью мешал ее спутник, режиссер Бернхард Райх, которому, как и ей, пришлось в последующем провести долгие годы в советских лагерях.
Вальтер Беньямин
Райх и Лацис жили в районе Арбата на Собачьей площадке. Они занимали одну комнату, поделенную фанерной перегородкой на две части. Там бывал Бертольт Брехт, приведенный туда его другом писателем Сергеем Третьяковым, страстным пропагандистом советской власти. Как драматург позже вспоминал, на круглом столе были резанные половинками яйца, масло, черный и белый хлеб, пузатый железный чайник с поставленным на него фарфоровым и блюдце с красной икрой.
Бертольт Брехт
В Москве Брехт, эмигрант, лишенный германского гражданства, восторгался новыми улицами и площадями, спектаклями в театрах Мейерхольда, Образцова, фильмами Эйзенштейна, Пудовкина, братьев Васильевых. Побывал в Камерном театре на спектакле «Опера нищих» (по его «Трехгрошовой опере»), сидел в директорской ложе. В антракте к нему заходил режиссер Александр Таиров, сказал, что пьесу театру рекомендовал нарком Анатолий Луначарский.
Это было в 1935 году, в котором с трибуны Парижского конгресса Брехт проклинал фашистское варварство, объяснял, что корни зла – это формы собственности и общественные отношения, которые существуют во всех странах, за исключением одной. Брехт там продекламировал свое стихотворение о московском метро, на открытии первой линии которого он побывал весной 1935 года.
Год спустя до него начали доходить слухи, что в СССР стали исчезать немецкие эмигранты, в тюрьме оказались Ася Лацис и Райх. А в 1937 году он узнает, что Третьякова расстреляли как японского шпиона. Тогда Брехт напишет стихотворение, каждая строфа которого заканчивается вопросом: «А что, если он невиновен?»