— Что ты там пропел, птенчик? — вдруг страшно просипел бандит, нависая над всё так же лежащим на спине собеседником. — Или мне для пущего понимания надо тебе что-нибудь отрезать?
В призрачном свете луны блеснуло лезвие ножа, и в то же мгновение события сорвались с места и понеслись галопом. Тайнознатцу надоело изображать труса и выслушивать оскорбления пополам с угрозами, и он ударил. Я сам знал немало ухваток — спасибо пластунам, научили — но то, что принялся вытворять тихоня новичок, находилось за гранью моего понимания.
Вот он валяется рохля-рохлей на нарах, как в следующий миг превращается в нечто иное. В существо, чья моторика принципиально отличается от всего виденного мной ранее. И которое иначе воспринимает само понятие "удобная для драки позиция".
Темнота мешала, но кажется он неуловимым движением вывернул нож из руки главного переговорщика, параллельно нанеся удар в корпус того бандита, что стоял справа. Демон знает куда он попал, но душегуба сложило, точно перочинный нож, а новичок уже атаковал остальных. На этот раз в ход пошли ноги. Деталей было не разобрать, но ещё один головорез с глухим стуком рухнул на пол, а второй повалился на нары, хрипя в удушающем захвате. Снова блеснул нож, чтобы тут же рыбкой улететь куда-то в угол.
На мгновение показалось, что моя помощь не понадобится. Оружейник — в том, что это именно боец-оружейник, а не теоретик геометр я уже не капли не сомневался — прекрасно справлялся сам, и темнота не была ему помехой. Но тут с пола поднялся ранее сбитый с ног бандит, с характерным шипением стали по коже вытянул из ремня остро заточенную спицу и нацелился на увлечённого добиванием противника новичка. В умелых руках это было страшное орудие, причём предназначенное именно для убийства. Особенно если нападать вот так, со спины.
Кто знает, может оружейник и это нападение смог бы отбить, но выяснять это я не стал. И приласкал ночного кулаком по затылку. Тот рухнул как подкошенный, поле боя осталось за новичком. Я же, не желая раскрывать своё участие в драке, вернулся на нары и сделал вид, что сплю. Таких, делающих вид, в бараке было сейчас немало. И очень хотелось бы, чтобы ни один из них не оказался свидетелем моего участия в ночной разборке. Помощь помощью, но и открыто враждовать с "ночными" мне было не с руки. Прошлого раза достаточно…
Итоги "переговоров" стали известны утром. И они сильно не понравились охране. Сразу пятеро каторжан оказались не способны махать топорами. Двое с серьёзными сотрясениями мозга лежали пластом, периодически извергая содержимое желудков. Остальные жаловались на сломанные рёбра и конечности, что столь же надёжно вычёркивало их из рядов работников.