– Конечно отпущу, только не сию минуту. Чуть попозже, – и я начал активно волочь девчонку к месту будущего греха. Остальные лишь смеялись, наблюдая за этой не слишком красивой, надо смотреть правде в лицо, сцене.
Мне даже удалось приблизиться к кустам и даже увидеть недовольную морду Демидова, который явно осуждал, но, слава Богу, не вмешивался. Я уже приготовился осуществить задуманное, и уже лапал чуть подрагивающей рукой упругую девичью грудь, пытаясь одновременно расстегнуть перевязь…
– Государь! Петр Алексеевич! – вопль Петьки звучавший неподалеку сбивал весь настрой. Стиснув зубы, я не отвечал, продолжая бороться с перевязью, которая, похоже, сговорилась со всеми в борьбе за мою нравственность. – Государь! Срочное сообщение с границы! – твою мать! Я прижался лбом к шее девушки, которая, похоже, умудрилась распалиться под моими грубоватыми ласками, во всяком случае жилка на ее шее пульсировала с сумасшедшей скоростью, и она тихонько постанывала.
– Черт подери! Извини, милая, когда-нибудь мы закончим, например, когда я Шереметьева прибью, – я вскочил, оставив на земле распростертое тело. Девушка приподнялась, глядя на меня недоуменно слегка затуманенными глазами. А ведь я ей понравился. Ну еще бы: молодой, хорош собой, с тугим кошельком, это не тучного Бирона ублажать, готовя к встрече с герцогиней. Подумав, я порылся в кармане и бросил ей серебряную монету. Хм, судя по ее взгляду, я ей не просто нравился, а стал любовью всей ее жизни.
– Государь! Петр Алексеевич! – я едва не зарычал. Да дай мне хоть немного в себя прийти, ирод!
– Государь, – кусты раздвинулись, и ко мне вылез Давыдов. Надо же, я и не видел, как он исчез, деликатный ты наш. Бросив неодобрительный взгляд на девчонку, любующуюся серебрушкой, и не спешащей прикрыть прелести, которые я освободил, еще больше ослабив шнуровку на вороте ее сорочки, когда минуту назад валял по земле, гвардеец посмотрел на меня, кивнув, видя, что я полностью одет, а проклятая перевязь висит как влитая.
– Я слышу, не глухой, – и сжав губы, полез на Петькин зов. Ну не дай Бог там какая-нибудь ерунда, точно палкой отхожу, хоть моральное удовольствие получу, коль скоро меня физического лишили.
– Государь… О, вот ты где. А что ты там, Петр Алексеевич, в кустах делал? – Петька стоял прямо напротив того места, откуда я появился.
– В кости играл! – рыкнул я, схватив его за рукав и утаскивая в сторону от злополучных кустов.
– Правда? А с кем?
– С водяным, на желание, и почти проиграл ему тебя, но в последний момент выиграл русалку, – я остановился и посмотрел на него. – Что там у вас случилось, ежели вы прервали важное совещание, чтобы оторвать меня от столь увлекательной игры?