— О, могу себе представить! Весь вечер, бедняжка, трудился, над этой своей организаторшей! На кой, нам вообще понадобилось участвовать в этом?!
— Судья, Яковлев Петр Германович, приезжает всего на один день. Он нигде не останавливается. Вот так, утром прилетел, днем отсудействовал, вечером отвалил. И как, ты прикажешь его доставать? Так что, пока ты будешь прохлаждаться, я буду работать!
— Прохлаждаться?! Полтора километра?! Ни хрена ж себе! Сам бы и прохлаждался!
— В женском забеге?! Сама-то слышишь, что несешь?!
Мы орали, уже не сдерживаясь и переходя на личности. У меня сбилось дыхание, будто я уже пробежала эту дистанцию.
— Товарищ тренер. Вы думаете выводить своего самородка на старт? Все уже построились.
Мы заткнулись. Я недоуменно взглянула на подошедшего. Молодой парень, в бейсболке, обращался к Антонову.
— Товарищ тренер, — протянула я, — Боже ж ты мой. Кто б знал.
— Вали давай, — насупился напарник, — а то без тебя стартуют.
— О, как я расстроюсь.
Я поплелась к стартовой черте, у которой, ровной шеренгой выстроились четыре девушки. В коротеньких шортиках, облегающих маечках, подтянутые. И я, как заезженная кляча, с одышкой на втором метре забега. Скопировав стойку, примостилась рядом. Бегу под пятым номером. Прибегу пятым номером. Иного не дано. Прогремел выстрел. Старт дан. А я въехала, только когда участницы сорвались с места. Стартовать из согнутого состояния было очень неудобно. Поэтому я прежде разогнулась, осмотрелась и неспешно потрусила за остальными. И пусть мой «тренер», сгорит со стыда!
Я не знаю, сколько прошло времени, но ощущение, что целая вечность. Меня успели дважды обогнать все участницы, и, я так понимаю, финишировать. Ничего, если я доберусь, это будет мой личный рекорд. Ноги уже не слушались, грудь горела, воздух в легкие врывался со всхлипом. Я вся вымокла. Волосы липли к потной коже, раздражая ее, отчего все щипало. Когда перед глазами поплыли темные круги, я поняла — это конец. Нога цепленула другую, и я неуклюже растянулась прямо на дорожке. Возле меня засуетились, под нос сунули, вонючую дрянь. По щекам стали знакомо молотить.
— Антонов, ты мне сейчас мозги вышибешь.
— Сомневаюсь, что у тебя там, вообще что-то есть.
— Там, не знаю, а вот что есть в желудке, сейчас все выйдет. Меня тошнит.
Боже, как же плохо! Еще эти люди, шум. Домой хочу! Тишины!
— Так, все разойдитесь! Сам разберусь! — Антонов взял командование. И меня. На руки.
Фактически бегом вынес меня со стадиона. Через пару минут, мы ехали домой.
— Как все прошло? — не могла не поинтересоваться я.