— Скотт!
— Кто умер? — Брук не умерла. Это ошибка. Она не поэтому не отвечала.
— Джон и Брук Эбботт, — мама сделала шаг, и он почувствовал себя загнанным в угол, пока они приближались с гневными выражениями лиц, словно он сделал что-то не так. — Скотт, полиция скоро будет здесь, и они тебя арестуют.
Он перевел взгляд на отца, но все еще ничего не понимал.
Она жива. Она вытолкнула его за дверь, поцеловав на прощание — он все еще ощущал ее губы на своих, — и у них было будущее. Три месяца. Три месяца, а затем вечность.
Я осторожно взвесила варианты. Роберт стоял у единственного выхода из комнаты. Мой телефон лежал на столе на расстоянии вытянутой руки, и мне нужно было лишь броситься вперед. Он шагнул ближе, и я напряглась, когда он протащил кончик лезвия по столу. Он начисто рассек кожаную обивку, разрезал телефонный провод, и этот шанс на спасение исчез.
Я посмотрела ему в глаза, увидев нового Роберта, которого еще не встречала. Этот держался за здравомыслие и рациональность очень усталой хваткой. Он оглядел меня со смесью жалости и отвращения.
— Ты позволила моему сыну умереть, Гвен.
Он был одновременно прав и неправ. Хоть мои намерения были правильными, мое понимание оказалось ошибочным. Психиатр получше мог бы задать другие вопросы и обнажить настоящую порочность мыслей Джона, а затем — позвонить в полицию, спасти Гейба и упрятать Джона за решетку задолго до того ада, через который прошел Скотт Харден.
Но знала бы я о Брук? Нашла бы я этот кусочек пазла? Вероятно, нет. И Джон был умен. Расчетлив. Он знал, что можно говорить и как выглядела грань, которую нельзя пересекать, чтобы не встревожить меня до степени, где я бы позвонила в полицию.
Может, я совершила ошибку, но ничего из моих действий или бездействия не было нарочным. Обман и избегание… все это случилось после смертей Брук и Джона и никак не изменило бы тех ужасных событий.
Роберт поднял нож, но я не отрывала взгляда от его лица, ища толику сострадания в глазах. Ее там не было, только усталая и незамутненная злость. Он не был убийцей. Я знала, он не был убийцей. Ему было больно. Он злился. Но он бы мне не навредил, если бы узнал обо всем.
Я верила в это. Мне нужно было в это верить.
— Роберт, — прошептала я. — Я не знала, что Джон убийца.
— Брехня, — выплюнул он. — Ты сказала, что знала. Джон Эбботт начал ходить к тебе, когда держал моего сына связанным на чердаке. Он ходил к тебе, когда убил моего ребенка. Он ходил к тебе, когда украл Скотта Хардена у его семьи, — процедил он и крепче сжал нож. Я вспомнила мрачный тон детектива Сакса, когда он сообщил о смерти Джона.