Вот тогда я впервые увидела его. Высокий, темноволосый, с невероятными синими глазами, Оливер стоял у колоны и со скучающим видом смотрел на танцующие парочки. Он сильно выделялся среди наряженных адептов. На нем была обычная экипировка некроманта — высокие сапоги на толстой подошве, черные кожаные штаны, черная рубашка и кожаная куртка, щедро украшенная серебряными шипами. Я невольно залюбовалась им. Было в его облике что-то такое, что привлекало внимание. Дело даже не в его внешности. Он не пытался претворяться кем-то, строить из себя что-то. От парня веяло уверенностью, свободой и какой-то внутренней силой.
— Эй, красотка, давай потанцуем! — передо мной возник другой молодой человек, схватил меня за руку и потянул к танцующим. Судя по телосложению боевик, а судя по наглому блеску глаз огненный маг.
Такого напора я не ожидала.
— Я не танцую, — дернула руку, безрезультатно пытаясь освободиться от захвата.
— Да ладно тебе! — не унимался боевик.
— Кажется, девушка только что сказала, что не танцует!
От этого холодного замечания замерли все. Даже музыка стала играть тише. За моей спиной стоял тот самый некромант и совершенно спокойно взирал на боевика. Пару секунд они буравили друг друга взглядами, затем нахал разжал пальцы, прорычал сквозь зубы что-то о зарвавшихся папиных сыночках, и ушел.
— Спасибо! — краснея, поблагодарила я своего спасителя.
— Не стоит, — улыбнулся мне он и я поняла что пропала.
Тряхнув головой, попыталась сбросить с себя оцепенение, которое охватывало меня каждый раз, когда я окуналась в омут его взгляда.
— Что ты здесь делаешь? — осторожно спросила, от души надеясь, что это не мое видение, что я не лежу до сих пор в лазарете.
На красивом лице некроманта промелькнула тень. Он опустил голову, длинная темная челка упала на глаза, лишая меня возможности смотреть в них.
— Милли, я… — начал Оливер, замолчал, выдохнул сквозь сжатые зубы, — я боялся, что потерял тебя.
Ледяной ветер растрепал мои волосы и унес с собой тихие слова, а я стояла в кольце рук парня, который меня когда-то отверг, и улыбалась. Глупо и совершенно по-детски. Будто не было всех этих месяцев беспросветной тоски и боли, лезвием полосовавшей сердце.
— Ты сам отказался от меня, — напомнила ему я.
— Я не смог, — качнул головой Оливер, — вчера, увидев тебя у лекаря, осознал, что ты единственная, кто нужен мне в жизни!
Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой! С тех пор, как родители Оливера узнали о его романе со мной, как они грозились лишить его наследства и отлучить от семейного магического источника, если он не прекратить «порочившую весь род связь», с тех пор, как он перестал даже замечать меня, будто я никогда не существовала, а спустя неделю объявил о помолвке с дочерью герцога Нерреси, он заговорил со мной впервые. Ради такого признания можно было лишиться магии, честное слово!