Снова раздался смех. Петшак, весь красный, растерянно смотрел на Зенека.
— А я ничего и не говорю! — защищался он. — Мне и этого достаточно.
— Дайте мне договорить! — крикнул Матеуш. — Зенек, не мешай собранию!
— Я тоже пришел на собрание! Я совершеннолетний и могу говорить все, что думаю. Надеюсь, вы не скажете, что мне за это платят, Матеуш? Вы же меня знаете.
— Не мешай, Зенек! — уже спокойным, чуть ли не угрожающим тоном сказал Матеуш.
— А почему вы молчали, когда Бронеку не давали говорить? Скажите откровенно, Матеуш, кто вам платит за то, что вы поливаете грязью польское правительство, что плюете в свое собственное гнездо?
Удар достиг цели. Матеуш побагровел. Зал потрясенно затих. Если бы Зенека спросили, что заставило его выступить против своего командира, он не смог бы ответить. Может быть, ему стало жаль Бронека? А может, в нем заговорило подсознательное чувство справедливости?
— Это не польское правительство! — Матеуш перешел на почти истерический крик. Он уже не владел собой, не задумывался, что говорит. — Его нам навязали…
— Тогда зачем же вы служили ему? Почему согласились стать старостой?
— Я потом отказался!
Не отдавая себе в этом отчета, он перешел к обороне. Зенек не выбирал выражений и говорил без обиняков, не заботясь о реакции зала. А зал явно склонялся на его сторону.
— Я отказался! — повторил Матеуш.
— Неправда, вас выгнали! Вы сами не знаете, чего хотите, только людям голову морочите. Если бы вас оставили старостой, то вы бы сейчас не надрывали глотку, а делали все, что велит правительство, хотя оно нам якобы и навязано! Я никогда не лез в политику, но теперь скажу: я буду голосовать трижды «за»!
В зале поднялся шум. Матеуш медленно спустился с трибуны и, весь красный, сгорбившийся, пробирался через зал к Зенеку. Казалось, что он сейчас бросится на парня.
— Ты еще глупый щенок! Я сделал тебе столько добра, а ты говоришь мне такие вещи! Зачем ты лезешь в дела, в которых ни черта не смыслишь?
— Почему не смыслю? Разве вы опровергли то, что я сказал? Могу еще кое-что добавить: легче всего выступать против. Стоит лишь влезть на трибуну и на все, что предлагает Бронек, говорить «нет». А вы придумайте сами что-нибудь такое, за что бы я захотел проголосовать!
Бронек тоже что-то кричал, но его никто не слушал. Некоторые подходили к Зенеку и одобрительно хлопали его по плечу.
Возвращались в деревню втроем.
— Никак не пойму, Зенек, что ты за человек… То поступаешь как законченный реакционер, то как пепеэровец. Скажи, кто ты на самом деле? — спросил Бронек.
— Если бы я знал…