— Пришел? — пробурчал старик.
Сын ответил что-то невнятное.
— Закуришь? — Отец пододвинул ему кисет.
Зенек, не снимая шубы, сделал самокрутку.
— Садись, — приказал старик.
Зенек послушно сел.
— Где был? Таскаешься по ночам…
Отец смотрел на сына спокойно, прищуренными глазами. С минуту сидели неподвижно, молча, настороженно.
— Послушай меня, Зенек, — не спеша, рассудительно заговорил отец. — Ты уже взрослый, знаешь, что делаешь, сам за себя отвечать можешь. Не думай, однако, что я дурак и не знаю, куда ты ходишь.
Зенек открыл было рот.
— Молчи. Я не спрашиваю тебя ни о чем, но хочу тебе кое-что сказать — ты ведь мой сын. Ну разве ты можешь воевать?
— А вы считаете, что все должны прятаться по хатам? Не видите, отец, что происходит?
— Вижу. Я, если будет нужно, и сам пойду. Но ты… — Он невольно посмотрел на его ногу.
Глаза Зенека запылали огнем:
— И вы, отец, тоже? — Голос его зазвенел.
Старик указал на дверь, ведущую в комнату:
— Мать и девчонки.
Снова курили в молчании. Наконец старик поднялся, придерживая штаны рукою:
— Поговорим как-нибудь в другой раз. А сейчас ложись. Далеко был?
— Километров двадцать.
Станкевич шагнул к сыну, но неожиданно махнул рукой, повернулся и скрылся в комнате.
Той ночи Зенеку не забыть до гроба. Их разбудил стук в окно. Некоторое время все лежали, затаив дыхание. Стук повторился.
— Кто там? — Голос матери слегка дрожал. Ночной визит в те времена не сулил ничего хорошего. Отец прислушивался. На всякий случай у него был заранее продуманный путь для побега.
— Откройте, Станкевичева, это я…
Они узнали голос Матеуша и с облегчением вздохнули. Старик зашаркал к двери. Щелкнул засов.
— Забирай, Людвик, своих, и прячьтесь под обрывом.
— А что произошло?
— Бандеровцы едут.
— Зачем?
— Как это зачем? Ты что, не видел тех, что плыли по Вепшу?
Зенек вышел в сени в одном белье и как зачарованный глядел на Матеуша, на его карабин и патронташ с патронами.
— Предупредите соседей, а мы идем на шоссе.
Все жители деревни лежали под высоким берегом Вепша. Не хватало человек двенадцати. Зенек понял, что они ушли с Матеушем на шоссе оборонять деревню. Чуть больше десятка… Зенек почувствовал себя чрезвычайно глупо.
За их спиной бурлил Вепш. Люди с опаской озирались, и было трудно понять, чего они боялись больше: фашистов-бандеровцев или плывших по реке трупов.
Однако бандеровцы до них не доехали: задержались в Махувце, расположенном в семи километрах от их деревни. Там застрелили двух стариков, которые не успели скрыться.
Утром, когда возвращались, Зенек увидел идущую с родителями Иренку. Она задержалась — похоже, что хотела поговорить с ним. Затем ее догнал Франчук…