* * *
Унтер-офицер Карл Пенкалла сидел как на иголках, то и дело поглядывая на Хельку, которая суетилась в кухне, готовя закуску.
— Придут они, Хеля? — Он в который раз взглянул на часы. До назначенного времени еще оставалось четверть часа. — Чего им от меня надо?
— Да ты не бойся! Просто хотят с тобой познакомиться. Ведь ты поляк.
— Ой-ой-ой… — пробормотал он себе под нос.
Лишь только открылась дверь, он вскочил со стула, вытянулся и привычно щелкнул каблуками.
— Добрый вечер. — Матеуш окинул быстрым оценивающим взглядом высокую фигуру унтера, затем протянул ему руку. Поздоровался и Зенек.
Мужчины сели за стол, который Хелька моментально уставила закусками.
— Что же, выпьем за наше знакомство, пан…
— Пенкалла, Карл Пенкалла…
— Пенкалла или Пенкаля?
— Раньше назывался Пенкаля, а теперь — Пенкалла, как видите.
— Ну ладно, ваше здоровье…
* * *
Унтер-офицер Карл Пенкалла вышел на улицу с противоречивым чувством. Он был рад, что познакомился с этими людьми, и одновременно испытывал страх. Ведь если такая связь откроется, то прямиком на Восточный фронт…
«Ну, была не была», — подумал он, перескочил через канаву и направился на фабрику. С Хелькой, как распорядился тот, пожилой, они теперь не будут так часто встречаться. Другому, хромому, лучше вообще на глаза не попадаться: как-то странно он на него смотрел… В общем, надо делать, что они говорят!
* * *
Осенью Зенеку стало хуже. В сырые дни его больную ногу всегда ломило, однако на этот раз боль была иной: давали себя знать недавние раны. Ночью, когда он согревался под теплым одеялом, боль становилась нестерпимой, поэтому по ночам он часто не ложился и читал. Мать ворчала, что он жжет керосин, но в таких случаях отец всегда заступался за него.
С недавнего времени Зенек заметил, что старшая сестра Галина, с которой прежде у него были довольно натянутые отношения, сильно изменилась. Зачастую она засиживалась с ним до поздней ночи, рассказывая последние деревенские новости, была ласкова и сердечна. Зенек удивлялся и не мог понять причину всего этого. Лишь когда однажды вечером он случайно перехватил взгляды Генека и Галины, ему стало все ясно. Он почувствовал обиду: Генек должен был все рассказать ему! Ведь Зенек — родной брат Галины!
Как-то раз она вбежала в хату с улицы вся промокшая, но светящаяся радостью.
— У Генека была? — спросил он, не поднимая головы.
— У какого Генека? — ответила она вопросом на вопрос, в ее голосе слышалось замешательство.
— У Щежая.
— А на что он мне?
— Ты это у меня спрашиваешь? Вы думаете, что я ничего не вижу? Ну, это ваше дело, но уж мне-то могли бы и сказать.