Командир пепеэровского[6] партизанского отряда тоже пытался установить связь с Матеушем и договориться о совместных действиях, но тот снова отказался. Его людям это не понравилось: одни были недовольны отказом объединиться с Каспшаком, другие — тем, что не пошли на контакт с пепеэровцами. Хотя Матеуш в который раз пытался объяснить, что их, крестьян, не поймут по-настоящему ни те ни другие, ему не особенно верили.
Однажды к Матеушу явился какой-то молоденький парнишка, который представился связным от командира отряда Армии Людовой. Людовцы перегруппировали свои силы, и путь их отряда шел как раз через деревню. Командир отряда знал, что население деревни вооружено, и без разрешения местных подпольных организаций проходить через нее не рискнул.
Посоветовавшись с Александером и несколькими другими офицерами, Матеуш дал такой ответ:
— Можете проходить, но только не задерживайтесь в деревне. На фабрике немцы.
В ту ночь в деревне никто глаз не сомкнул. Александер объявил боевую готовность; особенно тщательно окружили мост, по которому должны были пройти коммунисты. Усиленные патрули и посты охраняли деревню.
— Не провоцировать, но в случае чего и не церемониться, — инструктировал Александер своих подчиненных.
Первым появился отряд конницы. Он был невелик: около двух десятков конников. Они были вооружены какими-то странными автоматами с круглыми дисками.
— Им хорошо! Оружием-то Советы снабжают, — завистливо говорили мужики, когда отряд на рысях проскакал через мост.
Впереди всех ехал невысокий молодой парень. Увидев вооруженных крестьян, он весело обратился к ним:
— Слышь-ка, отцы, а где ваш старшой? Вопрос к нему имею.
Никто ему не ответил. Он пришпорил коня и поскакал к деревне.
Александер наблюдал за переправой, стоя у школы. Когда конники приблизились, он вышел им навстречу и жестом остановил их.
— Поручник Буря, — представился он. — Хочу поговорить с вашим командиром.
— Поручник Сук, командир отряда, — ответил парень, скакавший впереди, и спрыгнул с коня. — Большое вам спасибо, очень помогли! Если бы вы не разрешили нам проехать через деревню, то пришлось бы топать в обход — лишних семьдесят километров. А время не терпит.
— А помните уговор: не задерживаться в деревне?
— Знаем, знаем… Мы и не задерживаемся — времени жалко. Но вообще-то, как будет посвободнее, можно было бы встретиться, поговорить. Может, и пригодились бы друг другу…
По мосту уже громыхали повозки в сопровождении пеших, которых было не больше сотни. Оружие было разное: большей частью немецкие карабины, несколько автоматов, ручные пулеметы с дисками, похожими на тарелки. На нескольких повозках лежали раненые.