Я слушал по радио шестичасовые новости, когда Вулф спустился из оранжереи. В руке у него была гроздь Phalaenopsis Aphrodite, и он достал с полки вазу, сходил на кухню за водой, принес назад, поставил в нее цветок и водрузил на стол. Это единственный тяжелый физический труд, до которого он нисходит в кабинете. Новости прервались рекламой, я выключил приемник и сообщил Вулфу:
– Все так же ничегошеньки о плагиате, наших клиентах и вас. Если копы и добились какого прогресса, то своих карт не раскрывают…
Раздался дверной звонок, и я вышел в прихожую глянуть через одностороннюю стеклянную панель. Одного взгляда оказалось достаточно. Я развернулся и бросил Вулфу:
– Кремер.
Он скорчил гримасу:
– Один?
– Да.
Вулф вздохнул:
– Пусть войдет.
Инспектор Кремер из убойного отдела Западного Манхэттена сидел в красном кожаном кресле перед столом Вулфа чаще и дольше, чем три любых других человека, вместе взятых. Он едва ли не заполнял его целиком. Поза же его зависела от обстоятельств. Мне доводилось видеть, как он непринужденно откидывается на спинку кресла, скрестив ноги и удобно устроившись с бокалом пива в руке. Видел, как он пристраивает свой широченный зад лишь на самом краешке сиденья, стиснув зубы и выпучив свои серые глаза на широком красном лице, которое постепенно багровеет.
В тот день Кремер был где-то посередине, по крайней мере вначале. Он отказался от предложенного Вулфом пива, но удобно устроился. По его словам, он заглянул к нам лишь по пути куда-то. Это означало, что требовавшееся ему вполне можно было выяснить по телефону, и он это прекрасно знал. Вулф отозвался, что рад его видеть. Это означало: «Что тебе нужно?» Кремер извлек из кармана сигару. Это означало, что, по его ожиданиям, на получение требуемого уйдет более двух минут.
– Это дельце Джейкобса – неразбериха, каких еще поискать.
– Похоже на то, – кивнул Вулф.
– И такая деталь: услышал вот кое-что, чего прежде никогда не слышал. Услышал, как сержант Стеббинс отвешивает комплимент вам и Гудвину. Говорит, при всей вашей сообразительности, вряд ли вы могли разработать план подкупа Джейкобса, со всей этой оравой в курсе дела, не отдавая себе отчета, к чему это может привести. И даже говорит, что вы этого и ожидали, но, конечно же, здесь он перегибает палку. Не могли же вы потворствовать убийству.
– Передайте мистеру Стеббинсу мой поклон, – отозвался Вулф, – и благодарность за комплимент.
– Передам. Это все, что вы хотите сказать?
Вулф хлопнул ладонью по столу:
– А что, черт побери, вы ожидаете от меня услышать?! Явились ради удовольствия выжать из меня признание, что я напортачил? Сделаю вам такое одолжение. Да, я напортачил. Еще что-нибудь?