Когда я проводил Кремера и вернулся в кабинет, до обеда оставалось лишь полчаса, и Вулф открыл книгу – не члена комитета – и нахмурился над ней, так что я отправился на прогулку. У него мозг работает лучше, когда он сидит, у меня – когда я брожу. Естественно, я даже и не мечтаю сравнивать мой и его, хотя и уверен, что в одном-двух отношениях… А, ладно.
Вернувшись в кабинет после обеда и кофе, я вежливо поинтересовался, нужен ли я, и если нет, то отлучусь по парочке личных поручений. Вулф спросил насчет их неотложности, и я ответил, что, вообще-то, они могут и подождать, но я мог бы и заняться ими, раз уж в нашем распоряжении все равно ничего нет.
– Что весьма неуместно, – пророкотал он. – У тебя есть какие-нибудь предложения?
– Нет. Во всяком случае, которые пришлись бы мне по душе.
– И у меня. В подобном положении мы еще не оказывались. Устанавливать мотивы мы не можем – мотив нам и так известен. Поставить ловушку не можем – где бы мы ее поставили? Расспрашивать людей тоже не можем – кого и о чем? Тех сорок семь человек, которых люди Кремера уже допрашивали и снова будут допрашивать? Пф! По пять часов на каждого отнимали бы десять часов в день на протяжении трех недель, а то и дольше. Мы почти в таком же трудном положении, как и были в понедельник, когда я сказал этому чертову комитету, что это не мой род работы, а потом как дурак согласился продолжать по плану, предложенному мистером Ошином. Признаю, он мог бы и сработать, прими мы необходимые меры предосторожности. Теперь же Саймон Джейкобс мертв. Ну, я ожидаю предложений.
– Ага. Когда я отправился на прогулку, вы поняли, что я хотел подумать. И когда я вернулся, по выражению моего лица вы поняли, что я так ничего и не надумал, а я понял, что и у вас такая же история. Лучшее, что мне приходит в голову, – это напомнить, что думать – это по вашей части. Я ведь не допекал вас, верно? Мне прекрасно известно, что это практически чудо.
– Тогда у меня есть предложение. Мне оно не нравится, но мы должны либо действовать, либо сдаться. В понедельник ты сказал мистеру Ошину, что Джейн Огилви может ухватиться за наживку, а может и отвергнуть с презрением. У нас имеются его десять тысяч долларов и предложение мистера Декстера сделать любой необходимый вклад. Возможно, стоит попытаться.
– Возможно, – согласился я. – Подождите, пока не увидите ее.
– Я и не собираюсь ее видеть. Это по твоей части. Ты специалист по отношениям с привлекательными девушками, а не я. Конечно же, тебя поджидают значительные трудности. Для Саймона Джейкобса тебя снабдили обязательствами Ричарда Экхолса и «Тайтл-Хауса» не преследовать его судебным порядком и не требовать компенсации. Подобный стимул предложить Джейн Огилви ты не можешь. Свое дело она выиграла в суде, и даже если бы мы смогли получить схожее обязательство от наследников Марджори Липпин и «Нам и сын», ее издателей, что само по себе весьма сомнительно, то наш план вновь стал бы известен многим людям.