— Все знают, что я — отверженная. Мой отец не желает обо мне слышать. Он ненавидит меня… Когда великая хворь поразила наш мир и он осознал, что произошло, то пришёл в ярость. Он злился на меня за то, что я… Что я… Что я не оправдала его надежд. Он отрёкся от меня. Отрёкся, но терпел. Терпел до тех пор, пока две зимы назад на заставил короля прогнать нас из столицы. Здесь, в Равенфире, мы обречены доживать свой век. Подальше от глаз моего отца, который сказал на прощанье, что надеется никогда меня больше не увидеть… Здесь к нам нет никакого почтения, аниран. Храмовники презирают, а представители знати уже не раз ложили на стол принца указ для печати с просьбой лишить нас репутации «примо». Но я всё ещё хорошо помню, как в далёком детстве мы играли вместе. А Тревин помнит меня. Эта старая связь помогает нам держаться подальше от храма… Помогала… Сегодня я поняла, что всё закончилось. Печать поставил сам Тревин. А значит, он больше не желает вспоминать обо мне. И моего мужа теперь ничто не спасёт…
— Я спасу! — горячо возразил я. — Я сейчас же пойду к этому вашему Тревину и сам себя продемонстрирую.
— Но я же сказала, аниран, что и тебе спасения не видать.
— Пусть попробуют…
— Они не только попробуют. Они ни перед чем не остановятся, лишь бы водрузить голову анирана на кол, разослать его мощи во все концы страны и во всеуслышание заявить, что он пожертвовал жизнью во славу Фласэза милосердного и во славу смирения.
— Я ничего не понимаю, — растерянно замотал головой я. — Зачем им это? Какой смысл? И ты-то откуда об этом знаешь?
— Отец водил меня в главный храм в Обертоне, возведённый в честь триединого Бога, ещё когда я была маленькой. Показывал охраняемую книгу и много рассказывал о том, что начертано в ней. Он с детства меня готовил к чему-то… Хоть я мало что запомнила, помню, что рассказы отца казались мне сказкой. Страшной сказкой, которую не стоит рассказывать на ночь. Но куда страшнее было слышать разговоры отца с братьями по вере, когда карающий огонь всё-таки пришёл. Когда история из страшной сказки превратилась в быль. Часто святые отцы запирались в храме и испуганно обсуждали, что им делать. Какой выбрать путь. Тогда ещё не было известно, какой хворью покарал нас Фласэз. Но святые отцы уже тогда говорили о том, что анираны несут для всех опасность.
— Какую?
— Неуправляемость или независимость в мыслях. Двуличие в поступках или лживое лицемерие перед лицом служителей храма. Но самое главное — возможное спасение мира.
— Вообще ничего не понимаю! — вскричал я. — Они не хотят, чтобы ваш мир был спасён?