Из воспоминаний Ирины Уваровой-Даниэль{27}
Степан был болен московской жизнью. Ему без Москвы было неуютно. И вдруг совершенно неожиданно он приехал как частное лицо – гость посла Франции, посол пригласил.
А мы и не надеялись его когда-нибудь увидеть! В ту пору мы вообще прощались навсегда с уезжавшими за рубеж – только навсегда, и никак иначе, отъезд вроде смерти, нам он представлялся необратимым.
И этим вечером мы его ждали.
Я влетела в булочную на углу, через дорогу. В мутное окно магазина, как в кино с поврежденной кинолентой, мне было показано: по другой стороне нашей улицы шел он.
Тонкий, стройный, легкий. Он был очень красив, прямо как борзая, аристократ, одним словом, что, конечно, не важно, но почему-то ему это чрезвычайно было к лицу. А следом, наступая ему на пятки и почти к нему прижимаясь, лепились два куцых уродца… В том, что это он и, сомнений, разумеется, не было и быть не могло. Чаще они скрывались в тени, а среди белого дня "работали" в исключительных случаях.
Я летела с хлебом, как угорелая кошка, но Степан уже исчез в подъезде. Те двое сидели на скамейке и на меня смотрели, а от них отходил в мою сторону домоуправ…
Дома оказалось: они поднялись за Степаном по лестнице, на второй этаж, дыша в спину. На площадке, перед нашей дверью, сказали:
– Слушай, в девять возвращайся, понял? А выйдешь позже – ноги переломаем. – И отправились в садик, на скамейку.
Татищев, естественно, завелся; впрочем, был весел.
– Оставайтесь ночевать, Степан?
– Нет! Уйду, когда решим разойтись, но не раньше…
Они с Юлием уже сидели за столом, открывали вино, беседовали отвлеченно и оживленно, происшествие их не касалось. Кажется, они уже забыли случай на границе нашего дома.
Тоже мне гусары.
Они были выше ситуации.
Я – ниже.
…С одной стороны, "ноги переломаем" – это, скорее всего, филерская самодеятельность, низовая, так сказать: кому охота поздно домой тащиться? С другой стороны, если мелкая мразь такое себе позволяет, значит чувствует, что многое дозволено.
Ясно, как божий день, – Степана ночью просто так из дома выпускать нельзя. Юлия тоже, а он уж точно пойдет провожать до такси… Звонить в посольство глупо – суббота. Звоню иностранным корреспондентам – не отвечают! Премьера на Таганке – кого сегодня застанешь?
Но вот чудо: застаю Костю Симеса и Дусю Каминскую. Они успевают сообщить, что из-за меня опаздывают на Таганку… Адвокаты – ушлый народ, все понимают мгновенно: нужно приехать за Степой на машине иностранцев и чтобы были "персона грата".
По телефону на всякий пожарный случай вызываю "народное ополчение"; молодые друзья с неплохой мускулатурой и оголтелой отвагой поспешили по первому зову. А как иначе довести дорогого гостя до машины?