Потом она проснулась в своей кровати под суровым и тревожным взглядом матери, не зная, как попала домой. На множество вопросов, которые задала мать, Крочифиса не ответила ничего, потому что сама толком не знала, что с ней произошло. И вполне вероятно, она уже не девственница. Ей пришло на ум, что, может быть, именно поэтому священник, подпоясанный красным поясом, сегодня не появился. Она едва не заплакала от мысли, что даром отдала свое самое дорогое сокровище.
– Что с тобой? – более мягким тоном спросил ее гвардеец.
Он видел много таких девиц, когда они проходили мимо. Но эта совсем молоденькая и, кажется, бесхитростная. Во всяком случае, явно не такая хитрая, как та, которая тогда сыграла в ящик из-за этих же дел.
– Ничего. Оставь меня в покое, я хочу уйти домой.
Гвардеец пропустил ее и потом смотрел вслед, на ее светлое, почти детское платье, такое узкое, что под ним были видны женские формы. Он надеялся, что трагическая гибель его сослуживца и одной из девушек положит конец этой ходьбе туда-сюда. Тот тип, который их обманывает (видно, крупная птица), на этот раз перешел все границы, потому что до прошлого месяца ни одна из них не умирала. И к истории с этой девчонкой приложил свою лапу тот же обманщик, ничто не могло разубедить гвардейца в этом. О том, кто это такой, ходило много разных слухов, но у гвардейца было свое мнение на этот счет. Возможно, был не один виновный, а целая компания вампиров. Или василисков – таких, как на фонтане в Базеле. Когда он был еще ребенком, один священник сказал ему, что василиск – это дьявол, который заперт в темнице, а замками служат молитвы. Он спит, но проснется, если те, кто их читает, перестанут это делать. С тех пор василиск всегда снился ему в ночных кошмарах. Но в компании должен быть главный, и гвардеец охотно отрубил бы ему голову.
В тот же день, заглянув сначала в банк и сняв со счета двести лир, Зигмунд Фрейд нашел в Борго Сант-Анджело другой магазин одежды, поскромнее, чем «Тибери». Простая вывеска «Амброзини Ромео, портной» и пара хорошо скроенных костюмов в витрине побудили доктора войти внутрь.
Когда портной спросил его, не для похорон ли нужен темный костюм из легкой шерсти, Фрейд сказал ему правду: он должен быть на ужине у папы. Портной рассмеялся и меньше чем через час вручил ему костюм – один из уже готовых, у которого он только немного удлинил брюки и сузил в талии пиджак. К нему хозяин магазина добавил серый галстук с мелким рисунком тоже в серых тонах.
– Это маленький подарок в знак уважения к вам. Теперь я считаю, что вы действительно идете на ужин к папе, – объяснил Амброзини, заворачивая галстук в папиросную бумагу.