— Здравствуйте, — Эби присела, зачерпнула воду рукой, отпила. Вода вроде бы ничем не пахла, не имела привкуса, но гномка все трогала ее, нюхала, пробовала языком. Что-то все же было не так, но она не могла понять что. А может, это просто ее воображение и желание поскорее найти проблему? Эби еще попробовала и, решив, что придумывает, набрала воду в флягу.
— Ты кто? — жеребёнок подпрыгнул, игриво закрутил головой. — Давай играть!
— Гугу, Гугу, — мать помотала головой. — Не подходи к чужачке!
— Я не причиню вреда, — Эби так и сидела на траве, поджав ноги, и вовсе не желала, чтобы к ней кто-то подходил. — Мы с моим… — тут Эби задумалась, знает ли лошадь, пусть и говорящая, слово «коллеги», — другом пришли вам помочь. Вылечить от хвори.
— Пожалуйста, позвольте вам помочь, — добавил эльф и ослепительно улыбнулся пегас-се. Видимо, его чары действовали даже на копытных, ибо пегас-са вздохнула и с тоской и надеждой в глазах положила голову на спину сынишке.
— Гугу стал такой худой и слабый. Вожак посылал за магами и в страну эльфов, и к оркам, но они ничего не смогли сделать.
— Я маг! И он тоже, — Эбигейл кивнула в сторону, где топтался Вудхаус. — Он целитель. Очень хороший, правда!
— Я видела, — кивнула кобыла. — Вы повеселили нас.
Пегас-са, которую звали Ифе, рассказала, что Гугу родился прошлой весной, ничем не болел и ни на что не жаловался. Только несколько месяцев как стал плохо расти, похудел и часто лежит, не может долго летать и бегать. У неё самой большое шершавое пятно на боку, и никак не проходит, хоть она и не раз летала на полянку с целебной травой и купалась в тёплом источнике, в котором издавна все лечили кожные болезни. А старший, Вифи, постоянно в пятнах, и бока у него зудят.
Ифе позвала своих подруг Эно и Удо с детьми, те — других пегас-с, и скоро маги были окружены плотным кольцом кобыл и жеребят. Все говорили одновременно, перебивая друг друга, и гомон стоял такой, что Эби и Нат уже ничего не понимали, но исправно кивали головами.
— Женщины! — воздел Вудхаус глаза к небу, когда выслушали всех желающих. — Почему, когда вас собирается больше одной, вы становитесь одинаково шумными?
— Ах ты окалина! — разозлилась Горни. — Женщины тебе не угодили! Ты свои пьянки со стороны слышал, когда вы, ушастые, собираетесь больше одного? Иди вон к мужикам хвостатым, с ними и разговаривай!
— Нет-нет, — пошёл тот на попятную. — Давай всё-таки отойдём — надо подумать.
Эби кивнула.
— И снова поесть!
— Узнаю легендарный аппетит Горни, — с насмешкой сказал Вудхаус. — Твой муж тебя не прокормит, ты знаешь об этом?