Александр Збруев (Соловьёв) - страница 2

Мы надеемся, что эти блестяще написанные книги сохранят память обо всех ныне живущих и тех, кто, к сожалению, уже ушел в другой мир. Память об этих людях— наше бесценное духовное наследие и богатство.

Путешествие в апрель

Саша Збруев знаменит своей открытостью, легкостью, тем, что называется контактностью. Он очень общителен, очень живой, доброжелательный и веселый человек.

А дружим мы с ним почти сорок лет, даже больше, чем сорок лет. И за эти сорок лет очень близких взаимоотношений, кроме легкости и открытости, веселости и доброжелательности, о Саше Збруеве, о том, что называется его частной личной жизнью, я не знаю практически ничего. Потому что Саша Збруев — человек-тайна. Вот сейчас, говорят, у нас собираются принять какой-то указ о неприкосновенности личной жизни, неприкосновенности личного мира. Так вот Саше указ этот не нужен совершенно, потому что он этот указ осуществил сам по себе со своей жизнью давным-давно и следует этому указу очень четко и очень ясно.

Есть один Збруев, которого мы знаем по экрану, знаем по сцене, которого мы знаем так, как все его знают. И есть другой Збруев. Мы живем недалеко друг от друга, и я иногда еду на машине домой и вижу, как по переулкам идет Саша, засунув руки в карманы плаща, смотрит иногда в асфальт, иногда куда-то чуть выше. Всегда он один. Идет неторопливо. Я понимаю, откуда и куда он идет. Даже знаю, что идет он из своего Театра Ленинского комсомола, в котором он практически прожил буквально всю свою жизнь. Идет и о чем-то думает. О чем думает Саша? Тайна сия велика есть. Никогда он не делится этим ни с кем. Думаю, что к тому есть какие-то важные и серьезные основания. И эти основания необходимо глубочайшим образом уважать. Мы живем в том районе, который весь назывался раньше Арбатом. Сейчас это кусочек — называется Арбат, раньше назывался проспект Калинина, потом назывался «Вставная челюсть», потом за «Вставной челюстью» это стал Новый Арбат, который, в частности, ненавидел Булат Шалвович Окуджава, которому там поставлен памятник, как бы в издевку над его ненавистью к этому изуродованному Арбату.

Саша Збруев — человек с Арбата. Об этом он сказал мне сам, и это была самая главная подробность его личной жизни, которую он счел нужным мне когда-то сообщить. Он говорил: «Я с Арбата, я арбатский хулиган. Причем это не просто такой образ, а я действительно арбатский урка послевоенный, я из уркаганской среды. У меня там кличка среди урок есть — Интеллигент». Смешно! Кличка была точно дана, он действительно интеллигент. Саша говорит там были и другие урки: «У меня был финский нож. Я никогда им не пользовался, но он у меня был, и ты знаешь, вот здесь, на Арбате, меня боялись, и я не знал, радоваться мне этому или нет. Потому что, с одной стороны, по рейтингу уважухи это было очень круто, я шел, все знали, что у меня финский нож. Но радоваться этому я и не очень хотел, и не очень получалось. Но нож я носил».