На одной из тележек развернулся целый лабаз «колониальных» товаров, причем, все стоило по пять тысяч за фунт: и рис, и чай, и даже кофе. Еще какие-то грязные конфеты ядовито-красной расцветки. Нет, такие бы не рискнул брать. И кофе показалось подозрительно дешевым.
А тут странная картинка – безногий инвалид в полушубке развернул на лотке торговлю обрезками колбасы и кусками сухого сыра. Интересно, где взял?
Как я полагаю, Сухаревский рынок, как место сбора криминального «элемента» никуда не делось, а иначе с чего бы вокруг меня нарезал круги молодой человек? Иностранец в хорошей одежде – лакомая добыча. А вот и второй «случайный» прохожий и тоже, как и первый, в коротенькой куртке, зато в крепких башмаках, в которых хорошо удирать от милиции. Не грабители, а карманники. Щипачи, в общем. Дождавшись, когда парень сделает вид, что он просто рядышком пристраивается, а мои карманы видеть не желает, ухватил его под локоток, подтянул к себе и нежно сказал:
– Гугнявый, хочешь по ширмам пошмонать? Не взыщи, яйца тебе отстрелю, и хана котенку, срать не будет. – Покосившись на замершего подельника, усмехнулся. – И тебе твои Фаберже отстрелю, суслик гобешный и мне за это ничего не будет. Проверим?
Похоже, я немножко перебрал. От того, которого удерживал, вдруг запахло чем-то не очень приятным, я бы даже сказал сортирным. Кажись, обделался. И чего это он? А, так это я слишком сильно надавил на его локоть, а там нервы. Бывает.
– Ну-ка, сдриснули отсюда оба, пока я добрый, – отпустил я парня, и оба незадачливых щипача резко исчезли.
Справа опахнуло рыбным запахом. Ага, два крестьянских воза с морожеными карасями, карпами и щуками. Народ подходит, торгуется, время от времени утаскивает то щучку, то пару карасиков. Ух ты, а тут – не на возу, а на деревянных козлах, покрытых столешницей, громоздится палтус, треска, кáмбала. Вот они-то точно не из подмосковных водоемов. За прилавком стоит продавец, не очень похожий на профессионального торговца – крепкий, седоусый, в зимней шапке с кожаным верхом, в бушлате. И стоит враскорячку, словно привык гулять не по твердой земле, а по палубе.
– С Архангельска? – поинтересовался я. Глупый вопрос. Откуда еще мог взяться палтус? С Баренцева, да с Белого морей, больше неоткуда.
– С Мурмáнска, – нехотя отозвался продавец, а потом, смерив меня взглядом, спросил. – Вы, товарищ, сколько покупать станете?
– Если с Архангельска, или с Мурмáнска, неважно, то все бы купил, токо купилок не хватит, – вздохнул я, – Но не судьба, ужотка вечером уезжаю. Хотя, сёмгу соленую бы взял.