– Еще раз спрашиваю, Наим. Для чего тебе понадобился бинокль?
– Я смотрел на птиц.
– А знаешь что? Будь по-твоему. – Следователь выпустил его подбородок.
Наим испугался, что сейчас тот размахнется и врежет ему кулаком в челюсть, но следователь вернулся на свое место, взял ручку и нацелил перо на лежащий перед ним лист бумаги.
– На каких птиц ты смотрел? Я записываю.
– В смысле вы хотите знать их названия?
– Да.
– Птиц?
– Да.
– Ладно. Ну, значит, там был чеглок. Еще был серебристый чеглок, был малый подорлик…
– Отлично, продолжай. Почему ты остановился?
– Я видел серого журавля, черногорлого чекана, пеночку-теньковку, зяблика обыкновенного…
– Постой. Зяб-лик о-бык-но-вен-ный. Как интересно. Расскажи мне о зяблике обыкновенном.
– Рассказать? Что именно?
– Как он выглядит?
– Ну, у него довольно широкие крылья с двумя белыми пятнами. Его латинское название – coélebs, что значит «холостяк», потому что в сезон миграции самцы и самки на несколько недель расстаются и самец живет один, как бы соблюдая обет безбрачия, то есть целибат.
– Недурно… Ты, я смотрю, наизусть выучил определитель птиц. Классную легенду тебе сочинили. А теперь серьезно. Кто приказал тебе наблюдать за базой? Назови мне имена своих кураторов. Не птиц, а кураторов.
– Но у меня нет кураторов, господин следователь. Клянусь вам. Я только смотрел…
– Жалко, птенчик. Ты по маме не скучаешь? По млухии, которую она готовит по пятницам? Хочешь провести здесь всю жизнь?
* * *
Кто именно пришел к Наиму, ему не сказали, бросили только: «К тебе посетитель» – и вывели из камеры. «Мать? Отец?» – с надеждой думал он. А может, это та женщина из его снов? Длинноногая, с дерзкими глазами… Но это оказался всего-навсего Бен-Цук, и Наиму стоило немалого труда скрыть разочарование. Этому-то что от него нужно?
– Вот, пришел узнать, как у тебя дела.
– Спасибо, плохо. Меня без конца допрашивают и подозревают в том, чего я не делал. Они требуют, чтобы я признался, хотя я ни в чем не виноват. Ты же знаешь, что я всегда интересовался птицами. Потому и взял с собой бинокль.
– Знаю, – сказал Бен-Цук. – Я даже принес тебе журнал орнитологической ассоциации «Крылья» и купил новое издание определителя. Вот. В сумке они немножко помялись, но ты их разгладишь. И прошу прощения за подарочную упаковку. Продавщица настояла.
– Спасибо, – ответил Наим. – Очень мило с твоей стороны. Но лучше бы ты меня отсюда вытащил.
– Я над этим работаю. С этой базой не все так просто. Она… жутко секретная.
Оба помолчали. Наим поерзал на стуле. Присутствие Бен-Цука его угнетало. По правде говоря, нервозность Бен-Цука смущала его и раньше, но, с другой стороны, в камере его ждало нечто еще более гнетущее – одиночество.