— Никто не умер, и ладно.
— Неужели так плохо?
— В этом году я попыталась запечь индейку. То есть сначала я хотела устроить вегетарианский ужин, но Билли об этом и слышать не желал. А мы никогда не готовим индейку на Рождество.
— А что вы обычно едите?
— Курицу по-мэрилендски.
— Серьезно?
— Ага, — сказала я.
— С чем?
— С вареной картошкой и фасолью.
— Звучит уныло.
— Знаю. Поэтому в этом году я попыталась взять бразды. В общем, не знаю, что я сотворила с индейкой, но она получилась несъедобной. В итоге пришлось скормить ее Джейкобу. Он пришел в восторг.
— А сами что ели? — спросила Ксанта.
— Картошку и фасоль.
— О боже.
— И для разнообразия несколько картофельных вафель.
— Без двух блюд из картошки на столе Рождество не Рождество, — заметила Ксанта. — А как на подарочном фронте?
— На удивление хорошо. Билли накупил мне горы всякой всячины типа пены для ванны и парфюма. Я за него немного волнуюсь. Себе на Рождество он купил пару альпак.
— Что?! — Ксанта хлопнула ладонями по столу.
— Ага, заказал их в интернете у каких-то фермеров с севера. Говорит, они не смогли их доставить из-за снега. — Я показала ей в телефоне пару альпак, глядящих прямо в объектив, будто придурочные плюшевые мишки с жирафьими шеями и безумными стрижками.
— Какая милота!
— Мы уже дали им имена. Того, что с ирокезом, зовут Джекси, а у Милдред искорка в глазу.
— Мальчик и девочка, чтобы разводить маленьких альпак! — Ксанта сияла.
— Господи, сомневаюсь, чтобы он загадывал так далеко вперед. До сих пор не могу поверить, что он на самом деле их купил. В этом году он жутко сорит деньгами.
— Какой же он крутой!
— Как прошло знакомство со свекром и свекровью? — спросила я.
— Отлично. По-моему, они классные. Но было стремновато. Я потратила столько времени и усилий, готовясь перед ними предстать. Не знаю. Такое впечатление, что он хвастается мной, как побрякушкой, найденной на обочине.
Ксанта даже вообразить не могла, что практически любая из девчонок, сидящих в этом пабе, убилась бы ради того, чтобы он представил ее родителям как свою девушку. Они ее сразу просекли. Не успела она войти, как Аланна Бёрк оглядела ее с головы до ног. Как бы я ни завидовала Ксанте, я почувствовала гордость. Посмотрите на эту прекрасную женщину, которая решила быть моей подругой! Моей! Подругой той, с кем в школе никто не дружил! Шлюшка, которую вы всегда подозревали в гадостях и странностях, пробивается в люди. Дружба с Ксантой словно делала меня чище и приличней, но в то же время невообразимо удручала, ведь как бы я ни старалась, мне никогда с ней не сравниться.