В голосе Билли звучали угрожающие нотки. Одри упорно качала головой.
Мама хлопнула в ладоши.
— Решено, Билли спит на диване, а Одри — во второй спальне.
— Мне неудобно забирать себе целую спальню, — упиралась та.
— Ну а мне неудобно спать на чем-то, кроме дивана, — возразил Билли. — Я и так уже вышел из зоны комфорта. Не заставляй меня спать в домашней кровати.
— Хорошо, — уступила Одри, любезно признавая поражение.
* * *
Мы проголодались, но готовить не было сил, поэтому перекусить решили хлопьями и сэндвичами с чипсами.
Мы ждали, что мама спросит, рады ли мы, что заехали в магазин, но она молчала, прекрасно понимая, что все мы об этом как раз и думаем. После ужина дружно решили пойти спать. В доме была холодрыга. В одном из шкафов мама нашла стопку халатов. Они пахли плесенью, но мы плотно закутались в теплую ткань. Я забыла зубную щетку, так что пришлось воспользоваться здешней, древней, которая хрустела на зубах, точно соломенная.
Ксанта расположилась на верхней койке. Я уперлась ногами в стальную сетку под ее матрасом.
— Что за хрень? — спросила она.
Я убрала ноги, и сетка со скрипом прогнулась вниз.
— Прости, это я.
— Все еще куролесите? — шепнула мама.
— Нет, — хором ответили мы, чувствуя себя непослушными детьми.
— Ну-ка спать.
* * *
Когда я проснулась, сквозь белые ставни пробивалось солнце и в воздухе пахло чем-то жареным. Мама и Ксанта еще спали. Я вышла из комнаты, шлепая по полу босыми ногами. Мне было неловко, что Одри встала первой, и я решила, что надо помочь ей с завтраком.
По радио крутили «Джека и Диану». Билли в розовом халате и с трубкой во рту подтанцовывал, стоя над сковородой.
Я наблюдала за ним, прислонясь к дверному косяку. Он меня не замечал, пока я не сказала:
— Покажи Джеймса Дина.
— Господи Иисусе! — Он поспешно запахнул полы халата, чуть не выбросив сосиски из сковороды.
— Нет, это всего лишь я.
— Доброе утро, Дебби, — сказал он.
— Доброе утро, Билли. Скажи на милость, где ты откопал трубку?
— Это моя курортная трубка.
— Пытаешься впечатлить нас своими кулинарными навыками?
— Я проголодался. Я в кои-то веки не с бодуна, а под рукой ни единой коровы. Надо же мне было чем-то заняться. Я попытался развести огонь, но мне не удалось.
— Давай я загуглю, как это делается?
Он рассмеялся.
— Подожди, пока твоя мать проснется. Ее тут называют Гестией.
— Гестия — старшая дочь титанов, — сказала я.
— В конце концов Кронос ее проглотил. Она страшно недооцененный персонаж. Богиня семейного очага.
Я посмотрела на очаг.
— Смотрю на этот дом, и хочется обзавестись собственным камином, когда вырасту.