— С тебя история, — сказал Билли.
— Нет настроения.
— Давай, — сказал он. — Я выберу звезду.
Я с напускным безразличием играла молнией спальника, потом заправила волосы за ухо и ждала, пока он укажет на какую-нибудь звезду.
— Полярную видишь?
— Где уж мне разглядеть самую яркую звезду на небе.
— Вообще-то самая яркая — Сириус.
— Ты сам говорил, что Полярная.
— Значит, я ошибался.
— Внезапненько!
— Ну так видишь? Я тебе ее показывал?
— Всего раз двести, только ты говорил, что она ярче всех.
— Она вторая по яркости.
— По-твоему, я должна различить вторую по яркости звезду?
— От нее мы ищем букву W
— Знаю-знаю: та, что кажется самой яркой... а на самом деле нет.
— Я просто уточняю — вдруг мы говорим о разных звездах. Ладно, на хрен! Видишь пять звезд рядом с ней, кособокой буквой W?
Прищурившись на небо, я попыталась соединить точки линиями. Раньше я притворялась, будто вижу то же, что и Билли. Терпеть не могу, когда стараешься изо всех сил и все равно ничего не получается. Для меня это как разбирать шрифт Брайля, только из огоньков, горящих за миллиарды миллиардов миль от нас. Их слишком много — просто невыносимо, когда такое скопище таращится на тебя в ответ.
Чем старше я становлюсь, тем больше стараюсь. Билли разделяет звезды на картинки и истории, и различать их становится проще. Буква W нашлась одной из первых.
— Ага, знаю, — сказала я. — Похоже на кресло-качалку.
— Точно.
Я следила за его указательным пальцем, соединяющим звезды ровными прямыми линиями.
— Кресло Кассиопеи.
— Помню ее.
— Молодец. Вот про нее и расскажи.
— Билли, ты же знаешь эту историю.
— Но от тебя еще не слышал.
Я вздохнула, чтобы выиграть время. В голове постепенно начали собираться персонажи.
— Давай-давай, — поторопил Билли.
— В прошлой жизни Кассиопея была царицей — супругой Цефея, — начала я. — Он тоже там, наверху. Кассиопея была клевая. Красавица, типа, но ее считали странной. Вечно ходила с распущенными волосами и босиком, а люди такие все в шоке — все-таки царская особа. Она родила дочь Андромеду и научила ее самолюбию и самоуважению — по тем временам радикальная идея. Ее внутреннюю свободу принимали за надменность. Поговаривали, что эта хипповая царица расхаживает всюду босиком, любит себя и дочь учит тому же. Посейдону это не понравилось, он решил напомнить людям, кто тут главный, и наслал на царство ее мужа морское чудовище. Кассиопее сказали, что единственный способ спасти царство — это принести в жертву дочь, и царица согласилась. Она приковала Андромеду к скале на краю обрыва и оставила умирать.
— Сука, — заметил Билли.