— Дебс?
— Да?
Дядя просунул голову в дверь и ухмыльнулся:
— Тела усопших воскресли и явились многим.
— М-м-м-м.
— Ты вроде собиралась ночевать у Санты? — спросил он.
— Собиралась, — просипела я.
— Как ты добралась домой из Дублина?
— Не помню.
— Как ты ушибла ногу?
Приподняв одеяло, я увидела внушительный лиловый синяк на бедре.
— Без понятия, — сказала я.
— Чем нагрузилась? — спросил Билли.
— «ВКД Блу».
— Господи помилуй. Надо устроить тебе уроки выпивки.
— Хм-м-м.
— Я серьезно. Не допущу, чтобы моя родня накачивалась алкопопами у народа на виду. Это обыкновенная сладкая газировка со спиртом. Сколько ты выпила?
— Не знаю.
— С водкой мешала?
— Может быть.
— Остается единственное средство. — Билли сел на край кровати и пощупал мне пульс. — Назначаю тебе пивную терапию.
— Я не люблю пиво, оно на вкус как моча.
— Придется привыкнуть. Иначе никак.
— Билли, уйди.
— В это воскресенье. В восемь часов. Отведу тебя в паб и научу пить как следует.
* * *
В воскресенье мы вместе доили коров.
— Что наденешь в паб? — спросил Билли, перекрикивая электродоилку.
— Боишься, что наши прикиды будут плохо сочетаться? — крикнула я в ответ.
— Ты же не собираешься надеть ходули, в которых была той ночью?
— Вряд ли.
— Это радует.
— А что, неплохо было бы приковылять воскресным вечерком к Ширли в паб на шпильках?
— Я просто спросил.
— По-твоему>, у меня совсем кукуха поехала?
Я стащила из маминого гардероба синий джемпер. В последнее время я часто носила мамину одежду. Джемпер я надела с черными джинсами. Подумала, не надеть ли шлюханские ботфорты, чтобы побесить Билли, но в конце концов выбрала мартенсы. Он ждал меня у ворот.
— Ну как, зачетно?
— Эти вроде ничего. В них ты, пожалуй, сможешь ходить.
— Что ты имеешь против высоких каблуков?
— Против самих каблуков я ничего не имею. Но когда они на ногах молодежи, то превращают вас всех в новорожденных телят, делающих первые шаги.
Не найдясь с остроумным ответом, я позволила ему думать, будто он победил.
— Мужики, скорее всего, уже там, — сказал Билли.
— Какие еще мужики?
— Мужики. Ты же не думала, что мы будем пить вдвоем?
— Ох, Билли, с кем мне придется разговаривать?
— Можешь ни с кем не говорить, если не хочешь. Все, что от тебя требуется, — это проставляться, когда придет твоя очередь.
— Я буду просто платить за себя.
Билли остановился посреди дороги.
— Вот еще. Ты будешь вести себя цивилизованно. Надо понимать, что такое хорошо и плохо. Попомни мои слова, водка — это плохо. Ты бы знала это, если бы хоть раз видала свою бабушку в пьяном виде.
* * *
Стариковский бар — крошечная каморка за дверью справа от входа в паб «Кэссиди». Это тесное местечко с деревянными табуретами, приберегаемое для завсегдатаев. В людные вечера оттуда открывается обзор всего паба, кроме бильярдных столов за аквариумом. Это ВИП-зона, что-то вроде театральной ложи — идеальный наблюдательный пункт для любопытных старых хрычей.