— В Длинную комнату ходили?
— Это где?
— Дебби, ну ты что! Длинная комната? Келлская книга? Все туристы мокнут в очереди под дождем, чтобы только на нее взглянуть!
— С маминой концентрацией нам в очереди не выстоять!
— Вам и не надо стоять в очереди! Нас пускают как студентов, и каждый может провести с собой двух гостей.
— А я никогда там не была.
— К твоим услугам одно из прекраснейших мест на свете, а ты никогда там не была?
— Свожу их в следующий раз.
— Обещай, что скоро туда сходишь. Хочется затащить тебя туда прямо сейчас.
— Схожу, схожу.
* * *
Мы дожидались, пока Орле проколют нос, в Торговом пассаже на Джордж-стрит. Орла для моральной поддержки позвала с собой Ксанту, а та потащила с собой меня.
— Стоило ей разок побывать в «Работяге», и она возомнила себя нефором, — пробормотала Ксанта.
Мы только что оставили Орлу возле киоска в компании продавщицы, которая помогала ей выбрать кольцо для пирсинга.
— Если бы Билли увидел меня с бычьим кольцом в носу, мне была бы крышка.
— Как мама себя чувствует после возвращения домой?
— Хорошо.
Ксанта остановилась у другого киоска, чтобы полистать постеры. Я рассматривала значки на пробковой доске — с них на меня глядели Коко Шанель, Фрида Кало, Чарли Чаплин и Че Гевара. Я так и не смогла решить, кого из них я настолько почитаю, чтобы носить на одежде.
Ксанта гладила постер «Покахонтас».
— Моей первой любовью был Джон Смит из «Покахонтас», — сказала она. — Мне нравилось, что он кормил печеньем енота Мико, нравились его желтые волосы. Я воображала, что мы поженимся. Конечно, я тоже была мультяшкой. Превратилась в мультяшку ради него. Потом я выросла и поняла, что он патологический лжец.
— Да еще и говорит голосом Мэла Гибсона.
— Ага. Не лучший выбор.
Ксанта перелистнула постер, и перед ней оказались «Ведьмы» Роальда Даля.
— Вот это книга, — сказала она.
— Улет.
— В фильме все испортили, когда превратили его в конце обратно в мальчика.
— Точно. Мышонок и бабушка размышляют о надвигающейся смерти. Счастливая развязка, которую мы все заслуживаем.
— Какая у тебя любимая книга? — спросила Ксанта.
— «Приключения Алисы в Стране чудес». Нет, подожди... Хотя нет, ты решишь, что я дура.
— Нет, продолжай, — сказала она.
— Моя любимая книга — та самая книга-раскладушка «Алиса в Стране чудес», которую мне читала мама. Целиком «Приключения Алисы в Стране чудес» Льюиса Кэрролла я ни разу ни читала. Я пыталась, просто... Мне не нравится, как он рассказывает ее историю. Знаю, звучит напыщенно, но он своим повествованием будто поймал ее в ловушку.
— Ну, Алиса всем своим существованием обязана чудаковатому математику, питавшему склонность заводить дружбу с маленькими девочками, — заметила Ксанта.