— В чем дело?
Она покачала головой:
— Ни в чем.
— Что случилось?
— Ничего.
— Не может быть, чтобы ничего не случилось. — Я протянула ей салфетку, прилагавшуюся к моему кофе. Не верилось, что у нее хватает духу плакать в общественном месте.
— Нет, ничего не случилось, — сказала она и вытерла щеки. — Просто день не задался.
— Но... — Я уставилась на ее пакеты с покупками. — Ты же ходила по магазинам.
— Ага. — Она рассмеялась. — Я всегда хожу по магазинам, если день не задался.
— Но ты вечно ходишь по магазинам.
— Вот именно, — она вздохнула. — Просто я чувствую себя куском дерьма и сама не знаю почему.
— Но ты не кусок дерьма. Совсем наоборот.
— Спасибо.
— Я серьезно.
Она стала доставать из пакетов покупки и выкладывать их на стол: медитативную раскраску, дневник настроений, пунктовый ежедневник, портфель с принадлежностями для рисования, свечи, ароматические палочки, бомбочки для ванны, эфирные масла, пижамы, маски для лица, массажную ванночку для ног, пушистые тапки-носки. В последнюю очередь она достала книгу по самопомощи и повернула ее названием ко мне. Книга называлась «Преодолеть депрессию».
— У меня депрессия, — хлюпнула носом Ксанта. — Почему так тяжело это произнести?
Я думала, что вся кофейня превратилась в затаившую дыхание публику, дожидающуюся моего ответа, но оглянувшись вокруг, поняла, что все заняты своими делами.
— Ох, Санта. — Я протянула руку и сжала кончики ее пальцев.
Я позволила ей рассказать мне обо всех своих проблемах. Про психотерапевта за восемьдесят евро в час, который, по ее мнению, с ней заигрывает. Про бесполезность рабочих тетрадей по КПТ и медитаций. Про йога-лагерь, куда она ездила в неделю чтения и где выплакала все глаза, но никому ничего не сказала, потому что не хотела, чтобы люди раскрыли ее тайну — страшную тайну, что иногда ей случается немного загрустить.
Мне хотелось ее встряхнуть. Хотелось надавать по ее прекрасным щекам и вправить ей мозги. Хотелось сказать ей, что у нее не может быть депрессии. Что врач, видимо, поставил ей ошибочный диагноз. Если я не заслужила право на депрессию, то она уж тем более его недостойна. Потому что она куда менее несчастна, чем я. По крайней мере, по идее.