Игнатьев тоже полагал, что, перейдя Дунай, русская армия должна двинуть кавалерию и передовые войска за Балканы и, не давая туркам опомниться и подтянуть военные части из Герцеговины и Албании, овладеть Казанлыком, Адрианополем и Константинополем прежде, чем английская эскадра войдет в Босфор[534].
Вернувшись из Кишинева, где он встретил объявление войны, в Петербург, Игнатьев уже 8 мая узнал о своем назначении в свиту императора и получил приказ следовать в Плоешти (Румыния), где находилась Главная квартира (ставка) Дунайской армии с главнокомандующим, братом царя Николаем Николаевичем (старшим). Туда же вскоре прибыл и император. Была создана Императорская Главная квартира, куда и причислили Игнатьева. Предполагалось, что после перехода русскими войсками Дуная турки запросят мира, и Игнатьев как дипломат должен заняться мирными переговорами. Сам он, правда, считал, что турки обратятся с просьбами о мире только после взятия Адрианополя, и оказался прав.
В истории русско-турецкой войны, неплохо изученной, есть еще немало белых пятен. Одним из них является деятельность Императорской Главной квартиры. Она была создана для обслуживания царя в период его пребывания в Дунайской армии – с 25 мая по 3 декабря 1877 г. и существовала параллельно с Главной квартирой действующей армии. По своему положению Императорская Главная квартира не должна была вмешиваться в руководство военными действиями, так как царь не являлся главнокомандующим и вообще заявил, что он отправляется в армию «братом милосердия» и, «отклоняя от себя какое-либо начальствование над армией, желал лишь разделить ее труды и лишения, печали и радости»[535].
Задача Императорской Главной квартиры заключалась в обслуживании императора – информационном, бытовом, организации его связи с армией, Петербургом, с иностранными монархами, в составлении разного рода документов, организации охраны первого лица империи. Что заставило Александра II, уже почти 60-летнего человека, отправиться на войну и более полугода находиться в армии в тяжелых полевых условиях, испытать все трудности военного быта, пережить тяжелую болезнь? На наш взгляд, было несколько причин. Прежде всего император, конечно, не ожидавший, что война затянется, хотел быть вместе с армией. Он считал, что его присутствие придаст армии моральную поддержку, и даже после тяжелых поражений и болезни отказался уехать в Петербург, несмотря на то что его окружение не раз настаивало на этом. Сознавая, что его отъезд – в интересах дела, он не мог заставить себя уехать и покинуть армию после страшного поражения под Плевной и «Шипкинского сидения».