– Оставайся, – я поняла ее намек. – Пойду ужин нам придумаю. Не переживай – ты меня не сильно стеснишь.
– Да я и не переживаю, – ответила Татьяна, ступая за мной на маленькую кухню. – Просто надеюсь, что Григорий Алексеевич слишком тебя ценит, раз так усердно искал с тобой общий язык. И если ты начнешь быть миленькой, то рядом с тобой самое безопасное место.
Я оглянулась на нее через плечо, предупреждая с накатившей злостью:
– Оставайся только до завтра! Еще не хватало, чтобы меня выселили со съемного жилья – было бы ради кого рисковать!
– Так это жилье еще и съемное?! – ужаснулась она. – У кого-то хватило наглости сдавать эту убогую хижину, а у кого-то – глупости за нее платить?
Ох, мне с таким приятным человеком и до утра будет сложно дотянуть. А когда Григорий Алексеевич явится нас уничтожать, я с превеликим удовольствием ее вперед выдвину. Зато супчик гостья пожирала с аппетитом, словно фуа-гра. И как раз на моменте, когда я раздумывала, предложить ли ей добавку, из комнаты раздался стук – одиночный, если уж быть точной.
Мы обе его расслышали и мгновенно забыли о еде. Вновь захотелось кинуться друг другу в объятья и так немного постоять для повышения бодрости. Но сдержались, а тело почти сразу прошиб озноб. Несколько секунд у меня ушло на осознание – холод идет не изнутри тела, не от нервной дрожи, просто в комнате распахнулось окно. Стоит ли упоминать, что пластиковое окно само по себе не распахивается? Но сквозняк с зимней улицы не оставлял сомнений.
Решив показать пример смелости, я шагнула в комнату первой. Татьяна сразу же приклеилась к моей спине – и я ее понимала: когда боязно, лучше изобразить, что поддерживаешь товарища и жаться к нему ближе. Я быстро включила свет. Еще быстрее подошла к окну и закрыла его. Лишь после того Таня вскрикнула. Вскрикнула и я, когда проследила за направлением ее дрожащего пальца.
На тумбе, поверх немного истощенной стопки учебников лежала доска. Спиритическая доска из комедийных или страшных американских фильмов. Понятное дело, что раньше ее там не было и быть не могло – мы же не в комедийном фильме.
До меня смысл дошел быстрее, потому я радостно задышала. Но и Татьяна отличалась сообразительностью, потому, продолжая указывать пальцем, заговорила с заметным облегчением:
– То есть два раза стукнуть Вася не мог, а притащить сюда это сумел? Нам точно нужен союзник с такой логикой?
Не точно. Но не в нашем положении кривить физиономии.