И вот только теперь до меня дошло, в чем была суть задумки. Эта дверь – не индикатор черных душ, или не только индикатор! Она провоцирует сомневающихся – таких, как я – добровольно вытаскивать из себя то, что привыкли подавлять. Притом надуманные фантазии не работают, только настоящая злоба или жестокость. Ну пройду я через эту дверь один раз, пройду еще несколько. Через какое время я перестану быть той, которая не может открыть эту чертову дверь без усилий? И другая я уже вряд ли станет выбирать, на чьей стороне воевать. Мне, как собаке, подкинули не бумажки, меня поймали в ту самую петлю, из которой чистенькой не выбраться. Призрачный предатель и хладнокровный манипулятор обвели дурочку вокруг пальца.
Но манипуляция работает лишь до тех пор, пока о ней не догадываешься. Я решительно поспешила обратно в столовую, сожалея о том, что не спросила имени женщины:
– Извините! – снова позвала я. – А вы не видели тут такую странную штуку из проволоки на длинной цепочке? Уродство, которое сложно словами описать.
Домработница нахмурилась, соображая:
– Где-то видела… Посмотрите в спальне налево. Кажется, там на полочке. Не подскажете, что это такое? А то я все диву давалась.
– И правильно, что давались диву, а не примеряли на себя, – ответила я, не заботясь, как это звучит.
Амулет нашла быстро, кошмарное сплетение сложно не заметить. Вернулась к двери и уверенно накинула цепочку себе на шею. Есть разница, дорогой Гриша, в том, сама ли я в себе злость разыскиваю, или она подкинута мне извне твоим именем. Всю эту черноту я сниму с себя вместе с волшебной штуковиной, а в себе ничего не оставлю.
Изменения почувствовала сразу – они проявились в расслабляющей волне. Как-то сразу стало проще дышать и принимать решения. Я даже на мыслях долго не останавливалась, а распахнула дверь моментально, с увеличивающейся улыбкой шагая в подъезд. Так, куда мне сейчас? В офис, конечно. Милого жениха охмурять, а то мне для прекрасного будущего инвестиций не хватает…
Единственное, что я не учла заранее: снимать амулет не захочется точно так же, как его надевать. Зато идя по аллее к остановке, разглядела Васю. Он будто боялся ко мне приблизиться.
– Ну привет, мразь! – поздоровалась я. – Кажется, тебе вообще нельзя доверять. Иди-ка сюда – может, теперь я смогу разорвать тебя на куски?
Призрак испарился. Наверное, я в этом состоянии действительно могла доставить ему неприятности, или у него таки имелась какая-то совесть.
– И катись, ублюдок! – крикнула в сторону, где его уже не было. – Обещаю, что сначала разорву на куски твоего хозяина, а потом и тебя. И я смогу! Теперь чувствую, что я вообще все смогу. Чего уставилась, мымра старая? – я перевела взгляд на обеспокоенную бабулю неподалеку. – Самой не противно с этой палкой ковылять, когда проще было сдохнуть лет десять назад?