— Эх, лейтенант, если бы да кабы! — подвел итог нашей беседе боевой комендант.
Кроме острых ощущений, полигон был идеальным местом для оперативных встреч с помощником. Вот уж где можно было серьезно и от души поговорить. Обычно это проходило в землянке — укрытии в несколько накатов бревен. Здесь комендант оборудовал печурку, столик и даже койку. И что греха таить, теперь, через столько лет, можно и сознаться: мы с ним перед праздниками принимали более крепкие напитки, чем чай. Комендант, а в нашей оперативной переписке Старшина, был добрейшей души человек. В разговорах о людях всегда искал положительные стороны, помогал мне видеть интересующих меня людей с положительной стороны. В общем, незаменимый в нашем деле человек.
Странные разговоры в эфире
В один из дней моего более близкого оперативного знакомства со Старшиной он сообщил о странных радиопередачах, которые велись на волне радиостанций на борту МИГов дивизии.
Он рассказал следующее. Когда готовятся полеты со стрельбами на полигоне, то он привозит в землянку рацию и по ней контролирует движение истребителей в воздухе с момента взлета до момента атаки на полигон.
— Я знаю бортовые номера всех наших летчиков и хорошо представляю, кто ложится на боевой курс перед стрельбой.
— А в чем «странность» их переговоров в воздухе?
— В том-то и дело, что в воздухе — все в порядке. Обычный обмен типовыми фразами. Ну, естественно, с некоторыми репликами и даже более крепкими словечками. В общем — как всегда. Странности бывали на земле…
Старшина замолк и стал собираться с мыслями. Весь его вид говорил об обеспокоенности тем, о чем предстояло поведать мне, особисту. Он рассказал, что матчасть готовится до учебно-боевых полетов заранее, за несколько дней. Каждый техник — механик, оружейник, радист — готовят свою часть самолета. Старшина обратил внимание, что во время отладки ботовых радиостанций МИГов используются нестандартные слова.
— Например, «750, проверка: один, два, три… Как слышите?» — Он даже рукой перебрал на пальцах счет. — Понимаешь, иногда счет длится до двадцати и более, если что-либо не ладится.
— С кем радиотехники настраивают рацию?
— Или вместе с другим радиотехником, или с летчиком.
Старшина обратил внимание на тот факт, что иногда во время такой наладки он слышал не последовательный ряд чисел, а в разбивку. Причем чаще всего трехзначные. Это случалось не один раз, и ему думалось, что дурят техники для разрыва монотонности в работе с рацией.
— Конечно, на магнитофон эти записи не попадают, — говорил Старшина. — Магнитофон работает только в день полетов, и находится он у руководителя полетов. Я записал некоторые из таких «странных» передач, смотри…