Лаборант-сменщик, оказалось, жил совсем близко, скромно сидел дома, слушал «Маяк», а что телефон занят, так он спаренный, а в той другой квартире две разведенки и у каждой по девочке-подростку. Трубку передают, как эстафетную палочку. Гога Пирамидин привез лаборанта через полчаса. Пока ездил, Жунев оформлял дело, а Покровский с Мариной Мурашовой пошли прогуляться. Больница на территории бывшей усадьбы, частично сохранившейся: административный корпус в барском доме, а на отшибе – небольшой пруд, старая ограда с перилами кегельками и даже грустный дореволюционный лев без хвоста.
Сели на деревянную скамью, испещренную выцарапанными и вырезанными надписями. Есть даже «Марина + Саша». Обращать внимания Марины на эту надпись Покровский не стал. Даже наоборот, сел на нее, чтобы Марина не заметила.
– Хорошо тебе было на Урале? – спросила Марина.
– Гостю везде хорошо.
– Это точно. Ты же поездом? Сколько это часов?
– Туда поездом, обратно уж прилетел. Тридцать часов я ехал.
– Ого-го! Большой кусок жизни. Что привез оттуда?
– Так что, ничего… А, мне подарили стиральную машинку «Малютка»!
– Поздравляю, Покровский. Наслышана! Впрямь удобная машинка?
– Впрямь маленькая.
И удобная тоже. Покровский, что мог, в прачечную сдавал и в химчистку, но для трусов-носков-маек это не выход, и для этой категории одежды маленькая машинка очень даже замечательно подходила. Но не говорить же с Мариной о трусах-носках.
– Смешно, что делают ее на том же «Уралмаше», где шагающие экскаваторы, у них до ста метров стрела…
Да что экскаваторы: Покровский слышал гордую формулу, что «Малютку» спроектировали те же инженеры, что проектируют атомные станции. Покровский не был уверен, что это правильно с точки зрения всесоюзной экономики, но звучало увесисто.
– Да, микромир переходит в макромир.
Покровскому с Мариной всегда было хорошо, ненеловко. Солнце закатилось за больничные корпуса, повеяло прохладой. Покровский снял пиджак, накинул на плечи Марине.
– А что ты делал в поезде, расскажи.
– Книгу читал про недостающее звено.
– Тебе каждый день на работе недостающих звеньев не достает?
– Нет, это другое, про эволюцию. Археологи нашли много последних обезьян и много первых людей, а вот переходного существа, которое как раз ровненько между обезьяной и человеком, найти никак не могут. Нашли недавно на Суматре, глядь – снова немного не то, – Покровский начал рассказывать с энтузиазмом, а потом вспомнил о выводе, к которому пришел на середине книги, где-то за Казанью, и сказал с совсем другой интонацией. – С другой стороны, какая разница… Я имею в виду, для меня.