Шурочка Беляева пришла, тоже за кефиром, сказала Покровскому, что исследование иконы из квартиры Кроевской завершается, отчет позже, но смысл уже ясен: изготовлена она в двадцатом веке и бешеных миллионов стоить не может. Ладно.
Была, значит, вторая икона.
Зашел к Марине Мурашовой, взял таблетку от головной боли. Та была занята – таблетку дала, но улыбнулась как-то слишком дежурно.
У Жунева новости от Семшова-Сенцова. Тот втерся в доверие к одной из сотрудниц хозчасти ЦСКА, к капитанше Коневой из отдела жратвы. Ну, отдел иначе называется, но отвечает за съестное – от буфетов на матчах до питания команд на сборах.
Оказывается, второго мая генерал Иван Брат праздновал в своей квартире на улице Горького в узком кругу присуждение ему очередной государственной награды. Бадаев и капитанша обеспечивали банкет. Саму еду – дичь и салаты – заказали в ресторане «Прага», к которому Иван Брат испытывал персональную слабость. Но Бадаев и капитанша должны были обеспечить напитки, проконтролировать пробу блюд на предмет отравы (для этого привезли с собой девчат-гимнасток; статус Бадаева все же повыше оказался, не сам пробовал), ну и там всякие еще мелочи, тарелки с эмблемой ЦСКА привезли, клюшки привезли – Иван Брат имеет обыкновение ближе к концу торжественных возлияний ломать их об колено.
На банкет, разумеется, Бадаева и Коневу оставлять никто не собирался, но Иван Брат заметил, что Бадаев с любопытством смотрит сквозь приоткрытую дверь на иконы, висящие в одной из комнат. И он милостиво сказал боксеру: пройди погляди на красоту-то, коли испытываешь к ней похвальный интерес.
Бадаев восхитился, набрался смелости и спросил, нет ли у Брата икон этого… вот про которого фильм… Капитанша не помнила. Прохора Чернецова, да! Над Бадаевым Иван Брат посмеялся сначала, а потом снисходительно ему объяснил, что он, конечно, мечтает иметь, но вообще иконы Прохора Чернецова огромная редкость, реликвии. И даже по плечу потрепал. Честь для Бадаева.
– Вот и доказательство, что Бадаев интересовался иконами, – сказал Покровский. – И даже имел какие-то минимальные сведения о них. При этом его соседка хотела передать какую-то икону в музей, и эту соседку убили.
Жунев закурил. Спросил, видел ли Покровский фильм. Покровский видел. Тяжелый фильм, редко такие выпускают. Показано, как татаро-монголы сжигали русских живьем за иконы и колокола. Но тут дело не в том, кто видел фильм, а в том, что все о нем слышали.
– Если еще и опознает Бадаева козел этот… – Жунев почесал в затылке. – Я, честно говоря, нутром-то не верю в твою теорию…