Ничего, у Покровского такая профессия, что есть шанс не дожить до старости.
В конце концов, труда не составит проверить пару крохотных пирожков. И, следуя тактике Антонины Павловны, с подразумеваемой покушаемой пока не беседовать, не нервировать. Достаточно с врачом разработать план действий. Вот и он застыл в проеме двери, узнал о нетипичном посетителе, который проник через младший персонал, не заглянув к руководству.
Врач широкоплечий, монголоидный, очки грозно блестят. Покровский сделал ему знак, что сейчас подойдет, тот нахмурился, что не он, а ему задают ритм общения, поджал губы, но не стал обострять. Кабинетик у врача крохотный. Висит репродукция «Московского дворика». Лежат гантели: крест-накрест, точно как у Бадаева лежали. Выслушал, хмыкнул.
– Детективов там у себя перечитали?
– Мы как раз «там у себя» детективов не читаем, – возразил Покровский.
Согласился, что в целом звучит фантастически, но поскольку исходит от заслуженной женщины, ветерана великой войны (сделал небольшой нажим в интонации, противно, но что время терять), и поскольку проверить несложно…
– То лучше перебдеть, чем недобдеть, – завершил его мысль врач. – Резонно… Я ведь впрямь не понимаю, почему у нее последние дни ухудшение. Но согласитесь, то, что вы говорите, звучит фантастически.
– Я и сам сказал, что звучит фантастически!
– Действительно… Хорошо. Через десять минут открытое время, она обычно почти сразу и приходит.
Покровскому выдали халат, он попросил и стетоскоп, чтобы поблескивал, выдали и стетоскоп, прикатили инвалидную коляску, редкую вещь – врач сначала возражал, дескать, абсурдно, но Покровский его уверил, что важнее всего неожиданность.
Проехался в коляске туда-сюда по коридору – довольно удобно, даже и весело. Свинство, конечно, так думать. Но думается-то само, без участия человека.
Прошло как по маслу. Лиходейка мелко, злодейским ходом, просеменила с подлым своим узелком. Старушки, как обычно, сели под рододендроном в коридоре, Яга обнажила пирожки, а Покровский на коляске налетел на нее, разогнавшись, сшиб все на пол, рассыпался в извинениях, медсестры раздавленные пирожки с пола мгновенно счистили, старушки и ахнуть не успели.
Взмыленный Кривокапа пытался послать Покровского куда подальше с останками пирожков, велел писать заявку. Покровский еле сумел объяснить, старушку-то травят прямо сейчас, день за днем. Кривокапа поорал, побрызгал слюной, но сказал, что сделает быстро.
Фридман отзвонился: зацепил след иконы. Отлично! Как раз вернулась бригада экспериментаторов. И снова отлично! Таинственный наблюдатель опознал в Бадаеве типа, который околачивался ночью за день до убийства в том самом месте в Чуксином тупике. Проводил – по версии следствия – рекогносцировку.