Котов Р. Р. А этот тогда Родион Романович.
Сверкау У. Ю. Тут простор для фантазий.
Покровский велел Насте Кох и Фридману идти по паспортным столам, смотреть прописки по всем адресам.
– Ищем пожилую женщину, которая полтора-два года назад навсегда рассталась со своей тенью.
– Это умерла то есть? – догадалась Настя Кох.
– Да. Хотя она могла и не умереть, а просто перестать общаться с Кроевской, – сказал Покровский.
– Поссорились?
– Мало ли. Заболела. Или уехала в другой город, таких тоже смотрите.
– Мы живых старушек тоже зафиксируем, – сказала Настя Кох.
– Да!
– Хорошо. Вот Миша спрашивает, не надо ли идти в квартиры.
– В паспортные столы идите! И ждите меня через два часа у метро, где круглый выход.
Дверь распахнулась, появился Кравцов.
– Ну? – нетерпеливо спросил Покровский.
Кравцов должен был в Музее древнерусского искусства встретить тепленькую, в том смысле, что только с поезда, сотрудницу Ларису Горшкову, которая разговаривала со Варварой Сергеевной Кроевской по телефону о ее иконе. Но не села Лариса в ночной поезд. В Воронежской области размыло дороги, Лариса не смогла выехать из Дивногорья.
– Как бы Рига не повторилась, типун мне на язык, – сказал Покровский. – Одного свидетеля уже потеряли.
– Она телеграфировала, что завтра доедет любыми путями. Ее очень ждут в музее, там командировочные из Сибири по ее сектору, Лариса нужна.
– Смотри, завтра не появится, полетишь в Воронеж.
– Так точно, кэп!
Кравцов уселся оформлять дело Перевалова. Оно отклеивалось от дела о старушках, выделялось в отдельное производство.
Приехал Гога Пирамидин, рассказал о привычках и расписании дня депутата-директора Юрия Николаевича с «Семеновской». Не так много удалось выяснить за короткий срок, но есть важные сведения. Жены действительно боится как огня – первое. Второе – двадцать второго мая днем, когда убивали Кроевскую, Юрий Николаевич водил хоровод в подшефном детском саду, пел про голубой вертолет. И третье – по понедельникам вечером, а сегодня как раз понедельник, он непременно идет в соседний дом играть в карты. Там живет некий Парфенов, то есть это для Покровского и Гоги Пирамидина он некий, а по отрасли Юрия Николаевича он был большой шишкой, Юрий Николаевич своей должностью, вероятно, этому Парфенову обязан, а сейчас Парфенов хоть и на пенсии, но авторитет имеет немалый, и, помимо Юрия Николаевича, другие директора трестов к нему в понедельник на карты являются, что твои штыки.
Есть наверняка в этих посиделках иной интерес, кроме троек-семерок-тузов.
– Но это уже, видимо, не по нашему профилю, – сказал Гога Пирамидин. – Главное, на Кроевскую у него алиби.