– Кузнецовой, – поспешил подсказать Фридман.
– Фридман, окно открой целиком, – сказал Жунев. – Курите как черти…
И сам закурил. Фридман открыл окно.
– Скамейка два далеко, с другой стороны парка, и сидела на ней Кроевская, по словам Абаулиной, в прошлом году, а в этом ее Абаулина там не видела, – продолжал Покровский.
– Просто не попадалась, – не преминул возразить Жунев.
– Тут важно, что все три скамейки уединенные, – объяснял Покровский. – Как бы на отшибе. А про Кроевскую все говорят, что она не отличалась коммуникабельностью… Это значит, что и убийца мог вычислить эту ее привычку сидеть на уединенных скамейках. Мог?
– Не надо ему никого вычислять, глуши, кто удобно попался, – возмутился Гога.
– Мог, – жестом остановил Гогу Жунев. – Но я не понимаю, к чему все это.
– Теперь дальше. – Покровский обвел кружками скамейки номер один и три. – Под этими двумя скамейками найден асфальт. Под одной большой кусок, орудие убийства. Под другой мы нашли – Миша нашел – маленький фрагмент того же самого асфальта. Понимаете?
– С трудом, – сказал Гога Пирамидин.
– Смотри. Убийца знает, что Варвара Сергеевна любит сидеть на уединенных скамейках, вообще только на них и сидит, и только в этой части парка. Прячет асфальт под подходящие скамейки. На одну из них она садится, он ее бздык, а из-под второй асфальт позже уносит, чтобы мы не заподозрили то, что мы заподозрили.
– И что, там всего две уединенные скамейки, в этой части парка? Кроевская обязана была сесть именно на одну из двух?
– Нет, есть еще одна, под ней мы ничего не нашли. Вот здесь… – показал Покровский на карте. – Но я как раз и думаю, что там лежал второй кусок из канавы.
– Получается, было три куска под тремя скамейками, – робко сказал Миша. – Одним убил, а два потом вынес в канаву.
– Логично, кстати, – сказал вдруг Гога Пирамидин. Но тут же поправился: – Хотя в целом дико звучит, Покровский.
– По твоей теории, охотились именно за Кроевской? – спросил Жунев.
– Да, – сказал Покровский. – На Скаковой несчастный случай. Чебурашка узнал о происшествии, и его осенил коварный план. Первую старушку грохнул в темном месте, у Гражданской. В самом безопасном из всех! Темнота выколи глаз, можно выбирать момент, не спешить, уйти можно в десяти направлениях.
– Репетиция, – сказал Гога Пирамидин.
– Да, сначала репетиция, потом основной эпизод, а потом уже в нетерпении, поскорее бы закончить, смазанный эпизод на каркасах.
– Логично же! – это уже Кравцов.
– Про маньяка-то логичнее, – сказал Жунев. – Не нужны все эти натяжки – нетерпение, эпизод смазан… В версии маньяка вообще не нужны все эти дополнительные соображения.