Над ней не нависают ветви, рядом нет слепящих фонарей, и ее взору открывается вся ширь ночного неба. Луну окружает россыпь мерцающих звезд, среди которых дети во всем мире в эту священную ночь находят каждый свою рождественскую звезду.
– Спокойной ночи, Лизелотта, – шепчет Эвелин. – С Рождеством тебя, Liebchen. Надеюсь, ты живешь счастливо. Возможно, у тебя есть свои дети, а теперь даже и внуки. Мне хотелось бы думать, что ты познала радость материнства, родила малышей. Желаю тебе счастья и в дальнейшем, когда меня не станет.
Улыбаясь, она обхватила себя руками:
– Хью, я иду к тебе. Прими меня в свои объятия, дорогой.
Эвелин роется в кармане халата и вытаскивает пуговицу, одну из тех особенных пуговиц, которыми снабжали молодых мужчин и женщин, проходивших обучение в разведцентре. С тех пор эта пуговица ждала своего часа в выдвижном ящике туалетного столика. Даже если яд за долгие годы утратил отравляющую силу, зимняя ночь наверняка сделает свое дело. Эвелин начинает тихо напевать мелодию Stille Nacht, постепенно дополняя ее словами. Слабый старческий голос вместе с облачками выдыхаемого пара растворяется в студеном воздухе.
Наконец, улыбаясь, она кладет в рот пилюлю, закрывает глаза и отдается во власть смертельных объятий морозной ночи под безучастными взорами луны и звезд.