Эвелин не ответила. Возле кустов рододендрона она заметила фазана, клюющего подснежники и, прицелившись, выстрелила. Есть! И ни одно перышко не испорчено!
Стивен вздрогнул от неожиданности, но быстро обрел самообладание:
– Отличный выстрел! Я думал, вы уже утратили сноровку. А вы метко бьете!
– Да я теперь редко охочусь. Разве что в сороку когда пульну, если она докучает цыплятам. Ну и, разумеется, время от времени стреляю фазанов. Но папа говорил, что я прирожденный стрелок.
Стивен направился к поверженной птице.
– Не надо, пусть лежит, – остановила его Эвелин. – На обратном пути подберем. Потом я дам ему повисеть несколько дней. Или вы хотите взять его с собой домой?
– Боюсь, в поезде это будет смотреться несколько эксцентрично, вы не находите? Джентльмен со связкой фазанов под мышкой. Нет уж, увольте. Если не возражаете, я лучше почитаю «Санди таймс».
– Дело ваше, – рассмеялась она. – Хотя и впрямь будет забавно, если у вас из карманов будут торчать фазаньи перья, когда вы сядете в поезд. Лучше оставить дичь здесь, пусть немного повялится. Не представляю, как вы станете потрошить и ощипывать птицу в своей лондонской квартире.
– Пожалуй. Для Долфин-Корта это было бы слишком по-деревенски.
Неспешным шагом они добрели до решетчатой калитки и вышли на поле у реки. Стивен махнул в дальний конец:
– Знаете, близость реки существенно добавляет ценности вашему участку. Чего стоит одно только право на рыбную ловлю, особенно если подчистить дно, чтобы сюда заплывала форель! А может, лучше подумаем о том, как распорядиться всем поместьем в целом? Вы позволите мне еще раз взглянуть на цифры, когда мы вернемся в дом?
– Это было бы чудесно. Пока вы будете развлекаться хитрыми расчетами, я сварю картошку. Ваша помощь неоценима.
Робинсон теперь часто прибегал к собирательным местоимениям «мы», «нам», «наше», – видимо, уже считал, что ему по праву принадлежит доля ее имущества. На минувшей неделе схватил ее за руку и заявил: «Мы с вами могли бы стать отличной командой». Не совсем, конечно, предложение руки и сердца (хотя, как она подозревала, такое предложение еще могло слететь с его тонких сухих губ), но это доказывало, что он уверен в себе и в ней и не догадывается о ее планах. У Эвелин он вызывал отвращение. Она взглянула на него. Робинсон обозревал поля взглядом владельца, словно в ее поместье ему уже принадлежали каждая травинка, каждое дерево, каждый акр земли. Сегодня самое подходящее время, решила она.
– Так, чтобы подстрелить пару фазанов, нам лучше двинуться туда, где растительность повыше. В открытом поле фазанов мы не найдем, – Эвелин повела полковника к роще, известной под названием Край-Марли, где среди ольховых деревьев, кустов боярышника и зарослей куманики высились пышные ели. – В тех непролазных дебрях фазаны любят прятаться и ночевать. Наверняка сейчас выпорхнут.