– поначалу тихо, но потом, видя, что ее не слышат, все громче и громче, пока не появляется медсестра.
– О боже! – восклицает та. – Думаю, миссис Т-К переутомилась. Позвольте я отведу ее в комнату, пусть немного отдохнет?
– Будьте так любезны, – разрешает Пэт. – Сегодня мы от нее ничего не добьемся.
И, качая головой, она снова занялась фотографиями. Эвелин не удержалась от улыбки. Ей помогают встать с кресла, и, направляемая медсестрой, она ковыляет из комнаты. У выхода кивает на прощание инспектору:
– Наша беседа доставила мне большое удовольствие. Надеюсь, вы скоро снова придете.
1 декабря 2016 г.
Еще несколько вопросов
– Пэт, кого ты сегодня привела с собой? – за спиной племянницы стоит уже знакомый ей полицейский с улыбкой на лице. Дурной знак, она надеялась, что больше его не увидит.
– Тетя, ты помнишь инспектора Уильямса – следователя, что уже приходил сюда? Он хотел бы показать тебе несколько фотографий. Ты ведь не откажешься на них взглянуть, да? – Пэт одаривает тетю, как ей кажется, ободряющей улыбкой. Насчет своей улыбки она глубоко заблуждается.
Инспектор выступает вперед и, взяв стул, садится подле Эвелин:
– Доброе утро, миссис Т-К. Я принес несколько фотографий. Вот, взгляните, пожалуйста.
Он раскладывает перед ней на журнальном столике снимки. На них – форма Женского вспомогательного территориального корпуса, различные документы с указанием ее имени, паспорта, оружие, а также некогда кремовый, а теперь пожелтевший от времени вязаный свитер и светло-коричневые вельветовые брюки.
– Помните, на днях я показывал вам фотографии вещей, которые были найдены в старых чемоданах? Я просто хочу, чтобы вы взглянули на них еще раз, если не возражаете.
Неужели и впрямь спрашивает у нее позволения?
– Что ж, показывайте, – кивает Эвелин. – Надеюсь, это ненадолго. А то у нас на сегодняшнее утро запланирована автобусная экскурсия. Мы скоро уезжаем. В Богнор-Риджиз[32]. Будем есть там жареную рыбу с картофелем фри.
– Никуда она не едет, – шепчет Пэт, наклоняясь к полицейскому. – Я уточняла. На утро у нее нет никаких планов, и вообще из лечебницы она никуда не выезжает.
Инспектор Уильямс прокашливается, прикрывая ладонью рот, и показывает на два снимка – со свитером и брюками.
– Как я говорил, эти снимки вещей, что хранились в старых чемоданах, которые мы нашли в одной из комнат Кингсли-Манора. – он на мгновение умолкает, давая ей время рассмотреть фотографии. – Скажите, вы узнаете эти вещи?
Перед ней лежал теплый кремовый свитер аранской вязки[33] из грубой шерстяной пряжи, с раскинутыми в стороны рукавами, словно приглашая ее вспомнить тот отмеченный жестокостью день с холодным голубым небом и ярким белым снегом. На груди и завернутых манжетах – предательские брызги крови, давно уже не красные, а ржаво-бурые, но все равно заметные на светлом фоне.