Он двигался вверх, на север. Мы могли отслеживать его маршрут, более или менее вдоль побережья. Из Нанта он пробирался в Бретань, отправлял открытки из Ла-Малура (церковь с двускатной черепичной крышей и колокольней-луковицей, крохотная площадь, вся в цветах, кладбище, низкие, аккуратно подстриженные тисовые изгороди), из Граса (деталь каменного льва с фронтона церкви Нотр-Дам в окружении статуй, изъеденных дождем и ветром, словно оплывших до состояния груды кораллов либо бесформенной растительности). Из Плюрьена (фасад гостиницы “Бон Кэп” с имитацией фахверка, над дверью нарисованы астролябия и паруса).
Письма приходили в прежнем ритме. На обороте открыток – шутки, каламбуры, путевые заметки. Иногда он просто писал: Целую. Люблю. Только это и название деревни, где он находится. Мы вертели это название и так и сяк, пытаясь усмотреть в нем смысл: Супир, Вздох. Сюрви, Выживание. Мер, Море. Пор, Порт. Трев, Передышка. Семпл, Простой. Ле-Русс, Рыжие. Абондан, Обильный. Виф, Живой. Бизу, Поцелуй. Форсе, Вынужденный. Ле-Шери, Дорогие. Ле-Пале, Дворец. Маркиз. Ревей, Пробуждение. Лама. Ла-Виль, Город. Люксе, Вывихнутый. Аллегр, Бодрый.
Мы толковали и перетолковывали. Иногда все было предельно ясно: Сент-Огюстен, святой Августин, послан сыну. Все спокойно, ни сучка ни задоринки. Но Порт-Жуа, Несет Радость, послан Мари. Он хочет сказать, что Мари приносит ему радость? Или что он шлет ей радость, как бы утешение, бальзам на раны? А Контр, отправленный мне? Это вражда? Он злится на меня? Или на весь мир? Этот мятежный выкрик у него связан со мной? Или ему просто понравилось, что деревня зовется Контр? Что ее жители могут засыпать вечерами и просыпаться поутру в местечке, само имя которого бросает вызов окружающему миру?
Однажды Мари получила несколько полароидных снимков: въезд в деревушку Вьен, Приди. На первом только щит: Вьен. Потом фото смеющегося автостопщика рядом со щитом – видно, попросил кого-то снять: Вьен, Приди, на сей раз явная просьба. На третьем он стоит справа от названия деревни, держит на виду, на уровне груди, свою картонку, на которой нарисован большой восклицательный знак: Вьен! И наконец последнее фото, на нем уже два восклицательных знака, по одному в каждой руке: Вьен!!
Я чувствовал, что Мари взволнована. Но к ее радости примешивается печаль. Куда к нему ехать? Прыгнуть в машину и мчаться за тысячу километров искать его у церкви в невесть какой деревне?
На следующий день пришла открытка, написанная в Зюйтпене, Zuytpeene, что на границе с Бельгией. Последний город по алфавиту, гордо объяснял он. Один тип уже объехал так все, начиная с буквы А. А я наоборот. Начинаю с последней буквы,