— И вот ты снова загрустила, — констатировал Марк с кресла, не прекращая наигрывать на гитаре мелодию-фон.
Только что мы с ним отужинали после долгого второго дня Совета, и, как хороший друг, он остался со мной, решив скрасить мое одиночество. Норд и Лаэрт стояли в коридоре, как всегда проигнорировав мою просьбу идти, отдыхать. Аргументы о том, что это Башня Советов, цитадель перемирия, и всякая атакующая магия здесь блокируется, их не впечатлили. Иногда я всерьез думала, что вместо Скорпионов им нужно было назваться Ослами, поскольку упрямее этой четверки я еще в жизни никого не встречала. Даже общепризнанная упрямица Ястреб Индира Висдом оставалась далеко позади в сравнении с братьями Хадерж.
— Я просто задумалась, — пожала я плечами, отвлекаясь от созерцания окружающей природы.
— О чем? — поинтересовался Стоун. — Хотя нет, подожди, сейчас я сам догадаюсь. Предмет твоих дум по желанию обрастает шерстью? Меняет цвет глаз и костную структуру? О, понял! — Он триумфально щелкнул пальцами. — Конечно же, ты думаешь об Эрелл!
Я расхохоталась над этим балбесом, упав в соседнее кресло и вытянув ноги.
— Да, безусловно, я думаю об Эл. Ты безумно проницателен!
— А то! — важно задрал голову Марк, улыбаясь. Правда, внимательно посмотрев на меня, друг тяжело вздохнул. — Но, если серьезно, Ри, то прекрати ты так тоскливо вздыхать. Подумаешь, три дня. Не три года же. Уже послезавтра будешь сама над собой смеяться, в очередной раз разнимая четверку Хмурых и Тигру.
— Ты не боишься, что когда-нибудь эта четверка Хмурых надерет тебе задницу? — покачала я головой, покосившись на дверь.
— Пусть попробуют, — отмахнулся Марк.
Я закатила глаза, съезжая в кресле. Однажды бассейн терпения Скорпионов иссякнет, и Стоун действительно получит саблей по пятой точке плашмя. Готова спорить, даже Норд уже пару раз подумывал об этом во время очередных ехидных выпадов Марка, не то что Ян.
Парень снова заиграл на найденной в углу комнаты гитаре, на этот раз напевая старинную балладу, одну из моих любимых. О Ветлоре, боге Солнца и Ветра, сыне Астеона и Таврики, полюбившем простую ведьму. Каждый день он целовал ее солнечными лучами и обнимал ветром, не показывая лица, пока девушку не захотели насильно выдать замуж за нелюбимого. Тогда сын Верховных разгневался и отправил за ней свою свиту: Аетала, бога честных дуэлей и ярости, хранителя снов Сомнуса, крылатого вестника Визтуса и покровителя веселья поэта-Вирта. Вчетвером те уберегли девушку от устроенного Ветлором урагана, унесшего жизнь претендента на ее руку.