ОА: Обсуждалось ли женское феминистское искусство в вашем кругу? Запомнилось ли что-то особенное? Какое оно производило впечатление?
НА: Такого не помню.
ОА: Обсуждались ли похожие возможности советских женщин?
НА: Может быть, кто-то и обсуждал, но мы на таких обсуждениях не присутствовали.
ОА: Что такое для вас женское искусство? Женское оно на уровне содержания или техники?
НА: По этому поводу существует много мнений. Но я бы предпочла иметь дело с конкретными работами конкретной художницы. Аналитике очень трудно поддаются проблемы «вообще».
ОА: Существовали ли в ваше время специфические женские сюжеты, темы, техники? Как к ним относились?
НА: Выставочные залы всевозможных официальных объединений были полны сюжетов о материнстве, детстве, счастливой семье. Это было частью тоталитарной пропаганды. В иностранных журналах по современному искусству было другое. Вали Экспорт, «Большая Наталья» (Наталья Лях-Ляховски) и другие.
ОА: Существовали ли в вашей компании гендерные разделения – когда в одном доме / мастерской женщины и мужчины группируются и обсуждают разные специфические (женщины – кухню или отношения, мужчины – искусство) вещи? Осознавались ли они?
НА: Нет. Кухню не обсуждали, так как обсуждать было нечего (из-за тотального дефицита). Искусство обсуждали вместе, правда, женщины молчали – высказываться считалось неприличным. При общении с иностранными художниками – такого не было. Впервые я попала в компанию, где были равноправные и паритетные условия для высказывания, в начале 2000‐x в компании культурологов и исследователей иудаики в среде русскоговорящих израильтян. И была очень удивлена, что женщин слушают, не перебивают и им отвечают.
ОА: Как вы сами можете охарактеризовать искусство женщин круга МКШ. Можно ли выделить какие-то общности между разными художницами вашего круга – Ириной Наховой, Натальей Абалаковой, Еленой Елагиной, Марией Константиновой, Верой Хлебниковой, Надеждой Столповской?
НА: Думаю, что идея о «стройных рядах МК» – это миф. Это было и остается собранием в высшей степени талантливых художников, очень разных, в том числе и женщин, каждый из которых шел и продолжает идти своим путем. Единственное, что их объединяет, – это то, что без них в России не было бы современного искусства.
ОА: Знали ли вы об «амазонках русского авангарда» в 1970–1980‐x годах? Какое впечатление они на вас производили?
НА: Да. Из изданий, которые привозились в Москву и потом пренебрежительно назывались российскими критиками «альбомами для рассматривания за чайным столиком». Кроме того, я лично знакома с многими исследователями русского авангарда, которые в те времена бывали в Москве, несмотря на «железный занавес»