резинками. Автор делал жизнь. И автор жизни умер. Возможно, он зашифровал свой уход в двух пьесках — «Болезнь куклы» и «Смерть куклы» (или в трех? «Новая кукла»). В этот день у Пустовойтова украли из раздевалки говнодавы. Ему пришлось идти обратно в смешной обуви (гибрид тапочек и полукед). В тот день он ночевал у бабушки. Осень была холодной, и бабушка затеяла скандал: звонила директору, жаловалась на классную руководительницу и т. д. Пока она ругалась по телефону, Петя смотрел телевизор. Пианист в телевизоре исполнял «Смерть куклы». Наконец бабушка бросила трубку и прислушалась.
— Какая накладка! «Детский альбом»! Они с ума посходили. Они бы еще Оффенбаха… Для них раз классика — значит, трагедия.
Пустовойтов пил молоко прямо из горлышка бутылки и не соглашался. Но не соглашался молча:
— В будущем все перепутается, ничто не будет отдельным и самодостаточным. Вместо космического гимна — джазовая какофония, вместо древней человеческой конституции (корпус инструмента — тело, струны — нервы, а сессионный импровизатор — дух) — что-то сложное, и в сложности своей — лживое. Сейчас люди перед телевизорами будут прощаться не с Генеральным секретарем, персонажем анекдотов, — а непосредственно с этим раскладом в себе. Но, теряя постепенно (по очереди) тело, нервы, дух, они, освободившись полностью, уже не пожелают членораздельно сказать, ЧТО они потеряли, — память отшибло.
Гудки заводов сливались. Петр расставлял на полу индейцев и крестоносцев (набор «Ледовое побоище»). Композитор из кремлевской ямы помахал ручкой.
Летом 83-го, на «Запорожце», на рыбалку. Отец, Петя, двоюродный брат. Бабушка заказала цветок:
— Степные, не помню как называются, лепестки желтые, острые, стебель толстый, и вообще, цветок похож на удава, он не тянется вверх, он извивается. Но не вздумай набирать букет, сорви единственный цветок…
Река Карповка. В реке Карповке — красноперки. «Запорожец» на берегу. Морда у «запора» — как у почтового ящика. Рядом куст боярышника, на нем — скудная неэкзотическая птичка, а в клюве у нее — судорожное насекомое. Брат в кепке «Аэрофлот» поймал пять красноперок, отец с «Шипкой» во рту — десять, а Пустовойтов вместо красноперки поймал чудовищного окуня. Окунь подмигнул своему убийце.
Потом надоело, потом Петя ушел под железнодорожный мост, там спрятался в траве и зажмурился, а когда открыл глаза — увидел неестественную паутину. В центре было солнце, а солнце загораживал паук (такой же точно, как в фильме «Приключение Буратино»). Пестрый паук. Паук-фантастикум. Он ритмично раскачивался, заслоняя солнце. Впрочем, тогда он и был солнцем. Вернее так: он был центром. Петя убежал от пестрого паука. Но паук не гнался за ним. Этот паук — солидный паук.