Докурив и оставив, бычок в земле, Паша спустился вниз. Разложил удочку, насадил на крючок нового живца, так что крючок вышел наружу и начал закидывать. Становилось теплее. Он снял старую кожаную куртку и положил её поверх сумки. Он забрасывал к тому берегу, к высокой траве. Насколько он знал, там были ямы, а в ямах рыба. Паша достал бутылку ещё холодного пива из сумки и немного отпил.
— да, в этот гребанный город я точно не вернусь. К черту! И его и всех живущих в нём.
Он поставил бутылку на землю и закурил. Снова закинул спиннинг начал сматывать катушкой леску. Тут он почувствовал толчок. Леска натянулась. Это был не сильный удар. Паша стал сматывать быстрей. Спиннинг чуть согнулся на самом конце.
— а вот и ты моя хорошая!
Он всё крутил и крутил, когда на поверхности показалась щука. Она билась в разные стороны словно сумасшедшая. Того и гляди сорвется. Она явно не хотела попасться. Но Паша ещё немного смотал леску и резким движением взял влево и выбросил её на берег. Положил спиннинг и подошёл к ней. Она изгибалась и хватала воздух ртом. Он знал, что ей надо сломать хребет. Она была не особо большая грамм четыреста. Взяв рыбу в руки, он посмотрел на неё.
— а говорят у вас души нет. Как же нет, когда ты жить так хочешь. Ну, это не мне решать, у кого она есть, у кого нет. Я знаешь, видел таких людей…
Паша бросил щуку на траву и, взяв бутылку с сигаретой сел рядом.
Солнце уже маячило высоко. Всё кругом было залито его светом. Река блестела будто зеркало. Только в лесу оставалась тень. Он поправил кепку, всё собрал и пошёл дальше с сумкой на плече. В которой лежала пачка сигарет, спички, нож и щука.
Меня мало интересует рассмотреть хорошенько этот дом и крепость: мне, главное, хочется опять видеть белый коридор, по которому я бежал, слышать звон церковного колокола ….
Я снова закрываю глаза и засыпаю
(Л. Толстой)
1
Я надеваю белую майку, поверх неё клетчатую рубашку, в крупную клетку, сине-красную, чёрные брюки. Расчесываю волосы и укладываю их на бок. На часах уже восемь утра, я обуваю свои кеды, накидываю пиджак, обычный черного цвета. Открываю два дверных замка, беру рядом стоящий на комоде рюкзак с тетрадями, кричу бабуле, что сидит в комнате и смотрит телевизор.
— пока!
Открываю дверь и слышу в ответ.
— пока дорогой! С Богом.
Закрываю дверь на оба замка. Спускаюсь по лестнице с четвертого этажа, нащупав в кармане сигареты с зажигалкой, открываю дверь. Закурил. Пиликает телефон, и я вижу, как к моему подъезду подъезжает новенький чёрный форд. За рулем которого сидит моя подруга Люся, с которой мы просто дружим, и которая мне давно нравится. Я делаю ещё две затяжки, бросаю в урну половину сигареты и сажусь в машину.