Не осознав противоестественного, во многом преступного характера большевизма, мы не поймем, почему после распада мировой социалистической системы все страны Восточной Европы и страны Прибалтики на всякий случай устремились в НАТО, почему так сильны до сих пор в этих странах страхи, связанные с возможностью новой оккупации, на этот раз новой Россией. История довлеет над сознанием народов Восточной Европы. А мы никак не хотим осознать правду и истоки этого недоверия к новой России, увидеть все негативные последствия сталинской политики экспорта социализма в страны Восточной Европы.
Без декоммунизации мы так и останемся слепой нацией, которая не в состоянии осознать реалии посткоммунистической Европы, постсоветского мира, и тем самым строить адекватную этим реалиям внешнюю политику. Мы никак не поймем, что нация, продолжающая жить советскими мифами, смотрящая на мир через штампы советской пропаганды, нация, лишенная моральных чувств, способности к моральной оценке своей истории, на самом деле лишает себя будущего, обречена на постоянную маргинализацию. К сожалению, идеологи посткрымской России не осознают, что нынешний взрыв патриотизма, не подкрепленный моральным возрождением, которое невозможно без осуждения явных преступлений большевистской эпохи, без осознания драмы русского ХХ века, лишен глубинных моральных оснований и на самом деле ничего, кроме агрессии и поиска врагов, не может породить. Нация, не способная мыслить категориями правды, не способная назвать преступление преступлением, на самом деле не имеет будущего.
Руководители нашего государства, обуреваемые честолюбием, желанием в очередной раз расширить свою территорию или исправить «исторические ошибки Хрущева», не думают, что даже если эти исторические инициативы приносят временный политический успех, то они все равно наносят вред долговременным национальным интересам, ибо их победы достигаются за счет «поражения» соседей, за счет их территориальных утрат, за счет их «обид», что неминуемо плодит врагов России, жажду реванша с их стороны. Иван Ильин еще в 1948 году, в самом начале строительства социализма в странах Восточной Европы, оккупированных советскими войсками, предупреждал, что это расширение территории социалистического мира ни к чему не приведет, кроме как к росту врагов России. А «поднять всех против своего народа значит погубить его»[38]. После присоединения Крыма к России даже Белоруссия и Казахстан стали настороженно относиться к интеграционным проектам Путина. Ведь много ума не надо, чтобы увидеть, что и присоединение, а на самом деле оккупация Крыма Россией, а затем вся эта авантюра с расчленением оставшейся Украины при помощи выделения из нее, из, как говорил Путин, «сложносочиненного государства», Новороссии на самом деле вместо укрепления и расширения «русского мира» привело к его гибели. Понятие «русский мир» без Украины и Белоруссии – это откровенная бессмыслица. А на самом деле вместо реанимации русского мира мы получили на десятилетия (а может быть, и на века, если, конечно, сохранятся и сегодняшняя РФ, и сегодняшняя Украина) вражду украинцев и русских, получили враждебную России сорокамиллионную Украину, готовую к активному сотрудничеству с актуальными и потенциальными соперниками и даже врагами России. А посткрымская Белоруссия в своей доктрине безопасности уже намекает об угрозе своему суверенитету с Востока, о готовности с оружием в руках воевать с теми, кто будет посягать на ее суверенитет. Много ума не надо, чтобы понять, что после присоединения Крыма к России Белоруссия будет медленно и осторожно сокращать свою нынешнюю экономическую зависимость от России и уходить от нее туда, откуда она пришла в конце XVIII века, уходить на Запад.