– Ячейка открылась, – сказал Стоун.
– Да. Он все еще Дан Арбель, – кивнул я. – И я тоже.
– Вы рассказали об этом ему? – спросила Кармен. – Он знает?
– Нет.
– А почему нет?
Потому что я хотел держаться от него подальше.
Потому что иначе вся эта история стала бы официальной и настоящей.
Потому что вдруг оказалось, что мы оба существуем и оба знаем о существовании друг друга.
Он – оригинал, а я – копия.
И я решил уехать подальше и быть самим собой, оригиналом, жить, как мне нравится.
Просто потому, что я не хотел находиться рядом с ним.
А еще…
– …Потому что я знал, насколько это ужаснуло меня, и знал, какой эффект это произведет на него, – ответил я ей. – Дело не только в том, что я раздвоился. Это значит и то, что я убил Грега Макнатайра. Я не хотел узнавать то, что случайно выяснил. Лучше было забыть и вернуться к прежней жизни. И я понимал, что он хотел бы ровно того же. Не знать. Что бы это ему дало? В чем бы это помогло? У каждого из нас была своя жизнь. Понятная, шедшая своим чередом. Это ничего бы нам не дало.
Кармен положила ногу на ногу.
– Жаль, что вы тогда к нам не пришли, – сказала она.
– Тогда я об этом не подумал. Обратиться к ученым. Понять суть явления… – сказал я. – Но вот сейчас я здесь.
– А чего вы ждете от нас? – мрачно спросил Стоун.
– Вы исследователи – так исследуйте! – воскликнул я. – Присоедините ко мне электроды, поите меня всякими веществами, пробуйте на мне экспериментальные браслеты, наблюдайте, что происходит, когда я пытаюсь обменяться. Сегодняшние технологии явно куда лучше, чем десять лет назад.
– А как насчет Дана Арбеля?
– В смысле, первого?
– Да.
– Давайте позовем его. Расскажем ему все. Попросим и его поучаствовать.
– Так сейчас вы уже хотите рассказать ему все?
– Чтобы распутать этот хаос! В этот раз мои слова не будут простым бессмысленным признанием.
– А что это нам даст?
– Вы поймете, почему это происходит! И сможете предотвратить это в дальнейшем! Может быть…
– Что – может быть?
– Может быть, вам удастся снова нас объединить, – ответил я. – Может, Грег Макнатайр все еще находится там, внутри, и, если вы объедините нас, он появится снова…
Стоун откинулся на спинку кресла и посмотрел на потолок. На его лысине мерцал свет, он закрыл глаза.
Мы трое смотрели на него, ожидая, что он скажет.
– У нас нет времени, – сказал он наконец, когда снова взглянул на меня, – слишком поздно.
– Куда мы торопимся? – спросил я.
Он разочарованно поджал губы и ответил:
– Вы в курсе, что я вас искал? Давно? Мы знали о загоравшихся браслетах. Это задокументировано. Был один зарегистрированный случай, Дана Арбеля, когда он еще был – когда вы еще были – ребенком. Есть записи, сделанные в тот день, когда вам пытались подобрать браслет. Я узнал об этом, когда был молодым исследователем, и захотел выяснить, что же там произошло. Внутренний механизм, который не дает совершиться обменам? Соматическая проблема? Психическая проблема? Может, это не проблема и Арбель – единственный, у кого все нормально, а все остальные – с изъяном? Может, это перегрузка и, если исследовать ее, мы узнаем что-нибудь о приступах? Но его данные было невозможно достать. Когда вас и вашего отца переселили в новое место, органы следили за тем, чтобы информации об этом нигде не было: то был способ вас защитить.