Я гнала свою «девятку» на предельной скорости к дому Воронцовой. Вбежав на пятый этаж, я яростно нажала на кнопку звонка.
За дверью не было ни звука. Может быть, уже спят… Я снова нажимала на звонок, напряженно, уже десятый раз… Ни ответа ни привета. Прислушиваюсь. Звонок работает, как полагается. Я опоздала?
Она решила уехать, не сказав мне имя убийцы? Скрыться? Нет, надо выяснить все до конца. Я полезла за отмычками, но массивная дверь фирмы «Тайзер» легко поддалась, стоило мне лишь повернуть ручку двери.
Увы, произошло самое худшее. В прихожей, распластав руки, лежал Эрнст, стеклянные глаза смотрели в потолок, как бы чему-то удивляясь. Его модный костюм был забрызган кровью.
В гостиной на полу лицом вниз лежала Воронцова с простреленным затылком. Вокруг были разбросаны ее вещи, какие-то бумаги, все это было обильно забрызгано кровью и затоптано чьими-то грязными следами.
Я прошла в смежную с гостиной спальню и обратила внимание, что двери встроенного шкафа-купе были открыты. На полу в спальне валялась одежда, распотрошенные шкатулки. Матрац на кровати, подушки, одеяла были вспороты ножом. Интересно, что они здесь искали?
Если драгоценности, то вряд ли. На туалетном столике лежала длинная нитка натурального жемчуга. Если бы бандиты знали, что это драгоценность, они бы ее прихватили, а так как они искали что-то другое, то и жемчуг приняли за обычные бусы.
Неожиданно сзади громкий окрик скомандовал:
— Милиция, стоять! К стене! Мне пришлось повиноваться.
— Что здесь делаешь? — строго спросил один из прибывших в квартиру оперативников.
— Я частный детектив. Моя фамилия Иванова Татьяна Александровна. Вот лицензия на право заниматься частным сыском.
— Вам принадлежит автомобиль девятой модели бежевого цвета?
— Да. Я оставила ее у входа.
— Мы вынуждены вас обыскать.
Отпираться и ломать комедию было незачем. С такими не поспоришь.
В конечном итоге в моей машине оказались драгоценности Воронцовой, две тысячи долларов, опий-сырец в целлофановом пакете и пистолет.
— Я требую, чтоб позвонили Расторгуеву. Он ведет сейчас это дело, — сказала я оперативникам, как только я узнала, что в моем автомобиле обнаружили эти улики.
— Сейчас поедешь с нами, а там видно будет, что с тобой делать, — теперь в голосе мента-оперативника мелькали издевательские нотки.
Он быстро перешел на «ты», даже с каким-то удовольствием. С меня сняли отпечатки пальцев, надели «браслеты», которые оказались очень крепкими и неудобными даже для того, чтоб достать пачку сигарет и прикурить.
Меня везли в каталажку двое угрюмых здоровяков-сержантов. Я пробовала с ними шутить, но у меня сложилось впечатление, что сержанты не понимали русский язык.