— А мой сынок Христофор тоже у красных. Учился в городе и, говорят, красным солдатом стал. Христофор Харов… А меня Львом кличут.
Договорились они быстро. Старик вывел быка на дорогу, хлестнул хворостиной, и тот пустился трусцой в сторону дома. Потом Харов скинул с воза часть сена обратно в зарод, уложил Никиту на сани, сверху тоже прикрыл его сеном, запряг свою клячу и погнал ее на запад. Из тихого, неторопливого разговора выяснилось, что Никита отошел от своих всего только на восемнадцать верст. Здешние жители еще ничего не знали об осажденных в Кустахе ревкомовцах. Слыхали только, что в тех местах бандиты прогнали из домов жителей. А сейчас проехали на запад два белых солдата. Они потребовали у старика курева и все расспрашивали, нет ли здесь красных. Один из них, что покрупнее да с косящими глазами, рассказывал другому, как он самолично сражался с двенадцатью чекистами. Семерых он убил, а пятеро удрали.
— Вот врет, косоглазый хвастун! — с презрением добавил Харов. — Поди, чекисты не хуже его стреляют.
После того как бандиты заняли центры Кустахского и этого, Туойдахского, улусов, — продолжал рассказывать он, — красных тут не было. Жители здесь все за красных, кроме, конечно, богачей. Был у них тут очень богатый купец Ефимов, так тот еще осенью удрал в тайгу, а сейчас, говорят, вернулся и стал у бандитов главным начальником. Каждый вечер по пятнадцать человек убивает. И еще жил тут поблизости тоже несметно богатый купец Кушнарев. И он, говорят, сильно помогает бандитам. А добрая половина мужиков ушла в город, к красным…
— Едут!.. — вдруг прервал сам себя старик и плотнее закрыл Никиту сеном.
Вскоре послышался хрустящий на снегу топот копыт.
— Я, брат, ему не спущу, дам в морду — и все! — раздался голос Захара.
— Да ты, видно, малый удалой! — В этом замечании прозвучала насмешка.
— Не смейся, Огусов… Нагрянем неожиданно, словно с неба свалимся… Эй, куда везешь сено? К красным?
— Домой везу… Какие тебе еще красные? — удивился старик, останавливая свою клячу. — Много ли вы их тут видели, красных-то?
— Троих сегодня видели, да они струсили и удрали.
— А ить ты и вправду герой!..
— Ну ладно! — сердито огрызнулся Захар. — Ты что, начальство над нами, что ли, чтобы перед тобой еще отчитываться? Поехали…
— Хвастун! Экий хвастун! — вполголоса произнес старик и стеганул лошадь.
Долго ли проспал Никита, он не сразу сообразил. Еще не вполне проснувшись, он вскочил от легкого толчка в плечо.
— Ну, сынок, тут я назад поверну… Ты теперь сам иди дальше. Беги. Версту пробежишь — и далекие огни увидишь. Там и будет город.