В общем, простите, если кого забыл упомянуть. Еще нескольких представим уже по ходу пьесы. А теперь перейдем непосредственно к действиям и акциям. Хотя нет, стоп.
СТОП, СТОП!
Мусин и Семейкин. В массовой культуре есть немало знаменитых дуэтов. Руслан и Михаил, пожалуй, наиболее сопоставимы с мультяшными Пинки и Брейном. Только вместо захвата мира у них на уме была социалистическая революция. Оба были большими поклонниками СССР и Сталина, а Руслан еще и Брежнева очень даже котировал. За Союз рубились так, словно всю жизнь там прожили, при том, что Семейкину тогда было слегка за тридцать, а Мусину всего двадцать с небольшим. Но среди ностальгирующих дедов оба чувствовали себя как рыба в воде и постоянно врубали лексику из советской пропаганды времен застоя. В принципе, каждый из них мог неслабо отжечь и по отдельности.
Руслан отличался размеренной речью и зычным басом. Однажды он оживил собрание вопросом в лоб: «Сергей, не пора ли нам взяться за оружие?» Цезарь на это выдал запомнившееся «Руслан, не пора ли нам взяться за мозги?», ибо обсуждать подобные вещи в наверняка прослушиваемом помещении и при включенных телефонах глупо и чревато последствиями. Тогда Руслан умолк, но в дальнейшем всячески пытался уличить Удальцова в недостаточной революционности, задавая все более прямые и бескомпромиссные вопросы. О наиболее фееричных — чуть позже.
Михаил, напротив, говорил очень быстро. Порой быстро настолько, что разобрать в потоке речи было возможно только его фирменное междометие «так сказать так», которое повторялось почти через каждое слово. Еще в штабе «Трудовой России» произошел забавный случай. На одном из моих первых собраний Герман в качестве политинформации рассказал о том, как Семигин собрал людей на пароходе и устроил раскол в КПРФ. Состоялось обсуждение. В этот момент Семейкин переменился в лице, сразу стал просить слова, бормоча что-то в духе «я сейчас всем покажу, так сказать так, кто здесь предатели и провокаторы». Кое-как его выступление удалось перенести на конец собрания. Еле-еле дотерпевший Михаил выбежал к трибуне и начал с пеной у рта кричать, что он расколов не устраивал. Только тогда мы поняли, что он перепутал относительно созвучные фамилии и воспринял сказанное про Семигина на свой счет. В меру быстро Михаил все же осознал свою ошибку и свернул гневные разоблачения, собрание завершилось мирно. А так говорить он мог очень долго. Во время телефонных разговоров с ним некоторые использовали следующий лайфхак: просто клали недовешенную трубку рядом с телефоном и шли заниматься своими делами. При этом Михаил продолжал вещать, не особо замечая отсутствие собеседника на другом конце провода.