Описание Эго-идеала у Лагаша, данное в ключе, в котором Супер-Эго подразумевает авторитет, а Эго-идеал означает такое поведение, посредством которого субъект должен отвечать его требованиям (цит. по Laplanche & Pontalis 1973, р. 145; Лапланш и Понталис 2010, с. 179), на мой взгляд, имеет непосредственное отношение к инцесту, при котором девочки в особенности уязвимы для силы власти.
Согласно Райх, Эго-идеал непосредственно связан с регуляцией самоуважения и соответствует сильнейшему желанию ребенка стать похожим на родителя, и «при определенных условиях волшебная идентификация с возвеличенным родителем — мегаломаническое чувство — может заменить желание походить на него» (Reich 1986, р. 303, курс. А. Р.). Она также пишет, что у нарциссичного человека (хотя она говорит о женщинах) возникает фантазия о том, что все его тело представляет собой фаллос, отцовский фаллос, что связано с сильной фиксацией и чрезмерной сексуализацией, которые происходят на фаллической стадии.
Стадиальное развитие этих женщин характеризуется большим разрывом, связанным по преимуществу с последовательностью поколений, в котором происходит смена ролей. Еще не достигнув половой зрелости, им пришлось выполнять вместо матери функции любовниц и взрослых. Лишенные возможности эмоционального взросления, они были вынуждены развиваться сексуально. Крайне важно, что все это происходит в семейных рамках, в которых нарушаются фундаментальные границы, отвечающие за распределение обязанностей между поколениями. Исчезают нормальные отношения между детьми и родителями, которые перестают заботиться о дочери и лишают ее возможности развиваться в своем собственном темпе. Уже в раннем возрасте девочка, ставшая жертвой инцеста, превращается в домашнюю любовницу, посвященную в сокровеннейшие семейные тайны.
В связанных с этой темой клинических историях моих пациентов можно обнаружить совращение, эмоциональную депривацию, восприятие их и отношение к ним как к частичным объектам, лишение возможности отделить себя от родительских фигур и преждевременную сексуализацию со стороны родителей. Схожие характеристики можно увидеть не только в психогенезе перверсий, но и в их клинических проявлениях.
Эти женщины страдают от маскированной депрессии, которая завуалирована навязчивой, искаженной, генитальной сексуальной активностью, в основе которой лежит глубокая потребность в мести. В подобном «сексуальном» взаимодействии отсутствует близость, эмоциональная забота, чувство непрерывности и сексуальное удовлетворение. Вместо этого возникает непродолжительная эйфория, на смену которой приходит ощущение изоляции и отчаяние. Успешное соблазнение вызывает маниакальную реакцию, кратковременное «ощущение кайфа». Подобная система регуляции самоуважения обречена на провал, поскольку в основе реальной встречи лежит ненависть, а не любовь, а встречающиеся объекты — представленные в виде собственных тел или тел клиентов — представляют собой лишь символическую замену настоящих объектов, на которых и направлена месть.