Нетрудно представить, в каком гневе был Костоев, когда узнал, что Степанов прекратил дело о нарушении закона работниками милиции и все виновные остались при своих должностях. Ему удалось спасти невиновного, но покарать виновных не удалось.
— Поймал я Стороженко, закончил дело, — рассказывал мне Исса Костоев, — и сразу же поехал в отпуск. Стоял в тамбуре, смотрел в окно и, знаете, был счастлив: никогда этот убийца никого больше не убьет.
Он и сейчас светлеет, вспоминая.
— А после отпуска мне предстоял Ростов — и вот это новое дело… Этот другой…
Но тут, по мере того как он говорит, глаза его темнеют, в них появляется что-то мрачное, угрюмое, такими я их не видела.
— Неужто страшнее Стороженко? — спрашиваю.
— Стороженко — убийца и садист, но как противник для меня он был все равно что овца. А этот…
Исса подумал и сказал как-то особенно тяжело:
— Опасней и страшней человека я не видел.
Старший следователь Ростовской городской прокуратуры Нюриса Ефимовна Кузьмина занималась невеселым делом: в следственной тюрьме разбирала вещи покончившего с собой заключенного, искала хоть что-нибудь, что пролило бы свет на трагедию самоубийства, — и, по-видимому, нашла то, что искала. Записка, в ней значилось: «Вася, где твои 200%? Я сижу, делай все, что обещал. Ты обставлен деньгами. Жду семь дней». Через семь дней этому человеку должны были предъявить обвинение. Ответа он не дождался.
Стала Нюриса Ефимовна допрашивать сокамерников погибшего, они рассказали, что тот ждал помощи от некоего Васи и собирался, если помощи не будет, сделать какие-то важные разоблачения. Значит, «жду семь дней» было угрозой? Может быть, тут не самоубийство, может быть, в связи с этой угрозой его и убрали?
Может быть, но доказательств тому не было никаких. Между тем от тех же сокамерников Кузьмина узнала, что погибший писал этому Васе записки, вкладывал их в письма к жене, а поскольку Васиного адреса не знал, то и просил жену опускать их в почтовый ящик такой-то квартиры семиэтажного белокирпичного дома, расположенного возле магазина «Весна». Проверить все это было нетрудно: в городе один магазин «Весна», а возле него один-единственный семиэтажный дом белого кирпича. В названной квартире жил работник областной прокуратуры по имени Василий.
Обо всем этом Кузьмина сообщила своему непосредственному начальнику А. Н. Кумскому, тот сказал, что сам доложит руководству.
Hо не доложил, а, напротив, и записку погибшего, и протоколы допросов его сокамерников почему-то держит у себя.
Будь Нюриса Ефимовна Кузьмина менее смелым человеком, не было бы и самого дела. Но она была человеком смелым и доложила о событии в следственной тюрьме прокурору города.